Русский человек войны

Батыр, мельком глянув на всё это великолепие, потерял к нему интерес – деньги и драгоценности отсутствовали, а остальное его не интересовало. А зря. В коробке с наградами оказалось двойное дно, а в тайнике – четыре фотографии с информацией на обороте и маленькие ключики от индивидуальных сейфовых ячеек в хранилищах банков. Сильно подозреваю, что это очередная заначка на чёрный день этого опять-таки очень непростого, во всех смыслах этого слова, человека.

Мне было странно, что держал всё это Седов прямо в доме, но потом я понял. Он привык к тому, что живёт под охраной в месте, на которое никто посягнуть не может. То есть под дипломатической неприкосновенкостью и охраняемый преданными лично ему телохранителями. Теперь мне понятно и то, почему он на меня так смотрел – с искренним, почти детским изумлением. А я перед ним ещё и распинался.

«Какая война в Афганистане? Какие пленные? Афганистан? А где это? Там что, воевали?» – вот что было написано на его холёном лице.

Это слишком далеко от ласкового солнца Греции, его особняка и его положения хозяина жизни. То, что прежний мир рухнул, Седов просто не принял мозгами. Видно, давно здесь живёт и не был в стране в момент её краха. Отсюда и оружейная комната охраны, и сама охрана. Да и особняк Седова и дома для охранников оттуда же. Работая за границей, они попросту не вернулись в страну, а значит, Куратор давно знал об этом человеке, и операция, что я провёл, никакого отношения к ЦРУ не имеет. Именно поэтому Куратора не интересовал сейф в доме. По сравнению с деньгами на счетах это смешные копейки.

Понятно и то, чего боялся Седов – в доме бывал кто-то ещё. Тот, кто занимался всеми бытовыми и деловыми проблемами хозяина особняка, но в этот момент его или, скорее всего, её не было в доме. Поэтому Седов и сдал всё то, о чём знал или мог знать Куратор, и промолчал о том, о чём Куратор даже не подозревал.

Непонятно другое. Почему Седова до сих пор не вытрясли американцы? Почему он уже несколько лет живёт свободно? Впрочем, одно предположение у меня есть. Куратор не сдал его, оставив для личного пользования. А это означает, что операция, которую я провёл, это его личные заморочки.

Теперь мне надо ждать действий Куратора. Либо он будет нас уничтожать, для чего наймёт левых боевиков и вызовет меня в отдалённое место. Либо будет продолжать дальше, а значит, должен заплатить денег. Много. Если заплатит мало, значит, он нас почитает за советских недоумков, которые эти деньги считать не умеют, и мне придётся ставить его на место. Что само по себе крайне нежелательно.

Глава 16 О пользе прогулок по тропическому острову

Куратор объявился через три недели и четыре дня, дав мне время на почти полное восстановление. За это время вернулись мама Лины и Кис, загруженные новыми впечатлениями и планами по самую маковку. Мы с Линой сказали, что я упал на стройке с лестницы, но обмануть удалось только Кис. Мама Лины оказалась медсестрой и, перевязывая меня после осмотра, просто спросила меня в лоб:

– Пулевое? В бронежилет попала?

Это было настолько неожиданно, что я растерялся.

– Только не ври мне, Андреас. Или как тебя там зовут? Я медсестра с двадцатилетним стажем. Полтора года в Афганистане провела в госпитале в Кабуле и таких ранений насмотрелась достаточно. То, что ты в Афгане был, тоже сразу заметно. Разведка ВДВ? В общем, какая разница. То, чем Лина занимается, опасно?

Пришлось колоться.

– Пулевое. В бронежилет. Я стараюсь не брать её туда, где стреляют. Опасно, но не как на передовой. Совсем иначе, хотя мы её всегда бережём. Самое противное, что уйти она пока никуда не может. Я выведу Лину оттуда, когда будет возможность, и сам уйду, но сейчас это просто нереально.

Как только сменим ей документы, так сразу Лина пропадёт и появится в том месте, где вы будете жить. Только, Анастасия Николаевна, не спрашивайте у меня, на кого мы сейчас работаем, и Лине таких вопросов не задавайте. Примите всё как есть.

Линка из такого дерьма вылезла, по сравнению с которым ваш госпиталь в Кабуле – рай неземной. Поэтому я вас сюда вывез и, чего греха таить, прячу вас. Чтобы через вас по ней не ударили и наоборот. Лучше будет, чтобы она никогда не выходила из этого дома без моего сопровождения. Это необходимо в первую очередь для вашей безопасности. Удачно, что мы с Алексой познакомились. Без неё пришлось бы обращаться к чужим людям.

В это время пришла Линка, и разговор прервался сам собой.

Куратор прилетел прямо в Салоники и вызвал меня в один из отелей города. Номер, конечно же, люкс. Куратор был в номере один. Поздоровавшись, сразу указал на стол, на котором лежал простенький, но большой дипломат.

– Восемьсот тысяч. Ваши двадцать процентов. Оставишь деньги здесь или перевести тебе в Россию?

Я долго не думал, но дипломат всё равно проверил, переворошив пачки с сотенными купюрами. Не хватало мне с бабками ещё и кусок пластида унести.

– Дальше работаем здесь или там?

Часть денег надо передать Батыру, остальные я здесь освою.