Русский человек войны

Особняк Седова по сравнению с домом Куратора – это детский сад, охраняемый дедушкой сторожем, которого мы с Батыром в своё время легко споили двумя стаканами «Метаксы». Минимум шестеро наёмников с автоматическим оружием, забор высотой в четыре метра и камеры видеонаблюдения. Находится всё это великолепие на частной территории типа парк. Не исключено, что на подходах к дому напиханы видеокамеры и датчики движения. Взять такую крепость с наскока не получится. Есть только один небольшой плюсик: дом одной стороной обращён к морю, и участок выходит на собственный пляж, но даже я соображу поставить там пару головорезов с автоматами, тем более что зарплату им всё равно платят в ЦРУ.

Раз Куратор привёз и скинул мою сабельку в этом доме, значит, там его сокровищница и именно там хранится его архив и копии, а может, и оригиналы видеозаписей наших художеств в Пакистане. Доверять такое банкам нельзя. Мою группу он готовил именно для своих нужд, а из меня собирался сделать второго Густава. Я ему был нужен именно для этих точечных операций в Европе и работы в России. Густава использовать у нас было нельзя, так как он не знал русского языка.

По информации Комнатного Льва, эта усадьба находится в частном владении одного и того же хозяина с семьдесят второго года. Похоже, именно тогда Куратор, работая в Международном отделе, накосорезил до такой степени, что ему пришлось делать ноги из нашей страны, и эта дачка – его первые тридцать сребреников. Понятно, почему он и в Америку не убежал: помимо английского языка он отлично говорит по-гречески и по-испански и работал не только в Пакистане, но и в Европе.

Это сейчас он собрался, нахапав денег со счетов Коммунистической партии Советского Союза, осесть в Америке, но для того, чтобы уйти на покой, ему надо прояснить и выдать агентурную сеть, годами сплетаемую разведчиками Международного отдела, а это десятки, если не сотни залегендированных разведчиков по всей Европе. Это люди, работающие в государственных и общественных организациях Европы, Африки и Ближнего Востока, и продать их Куратор может за баснословные деньги.

Кроме этого, есть сеть агентов у нас в стране, созданная им самим и подкармливаемая разведкой США. Насколько хорошо в них вливают деньги, я пойму по состоянию Балодиса. Если он ни в чём не нуждается и полез в бизнес, значит, материальная поддержка значительная, и именно так можно найти остальных агентов Куратора. Надо только знать два очевидных факта: кто из «афганцев» побывал в плену и кто резко поднялся по деньгам в период с восемьдесят седьмого по, допустим, девяносто второй год. Понятно, что всё вилами по воде писано, однако это слабая, но зацепка.

Глава 17 О пользе поездки на родину

Мы летим в самолёте греческой авиакомпании бизнес-классом в Москву. Почему греческим бортом и бизнес-классом? Да как-то не заморачивались. Я дал команду Комнатному Льву найти нам приличный самолёт в нужную мне сторону, а дальше вопросы не ко мне, но с другой стороны: ух, никто из нас никогда так не летал!

Блин! Я жил бы в этом кресле. У меня даже телевизор есть! И у Батыра, и у Лейлы! Последний раз, когда я летел в самолёте, это был военно-транспортный семьдесят шестой «Ил», и приземлились мы в Кандагаре. Какой там комфорт? Батыра тоже наверняка так катали.

А сейчас просто фантастика! А какая у нас стюардесса! Батыр её здесь бы завалил на спину, благо кресло раскладывается. Она в принципе не будет против, но у Батыра нет с собой столько денег. В том смысле, что там, куда он летит, девчонки много лучше, стоят они намного дешевле, а язык ломать не надо.

Весна девяносто третьего года. Мы с Батыром возвращаемся в страну, в которой не были шесть лет. Батыр, правда, чуть больше. В страну, которой больше нет, и в большей степени в свою память, но Батыр летит домой, а я – мимо дома. Самолёт приземлится во «втором Шарике»[8] в терминале «С». Это совсем недалеко от моего дома. Километров двадцать, наверное.

Московский район Тушино совсем недалеко от аэропорта Шереметьево-2, но заехать домой я не могу, пока со мной Лейла. Именно она втайне от меня докладывает Куратору. Моя подружка совсем не удивилась тому, что мы вместе летим в Россию, но сильно удивилась, что сначала не летим к Балодису в Ригу. Проговорилась – и сама не заметила этого. Знать об этом она не могла.

Подумав немного, я сказал Куратору, что к Балодису мы заедем на обратном пути. Нечего с деньгами на руках болтаться по таможням. С собой мы везём по пятьдесят тысяч долларов, и ещё по сорок нам положили на счет в банке. Произошло это в самый последний день, и Лейла просто не успела получить эту информацию от Куратора.

Мы летим втроём. В самый последний момент я придержал Алексу. Она прилетит в Москву много позже, а пока займётся совсем другими делами. Сначала я должен встретиться с Ревазом и Лёшкой Савиничем и только потом вызову Алексу в Москву.