Русский декамерон, или О событиях загадочных и невероятных

Каждый год летом я ездил в Абхазию, где в городе Сухуми жила моя мама, дети и другие родственники. При этом я постоянно бывал в Новом Афоне (а это рядом с Сухуми), где много святых, да и просто красивейших мест. Я обязательно посещал Ново-Афонский Пантелеймоновский монастырь — копию Афонского монастыря в Греции, бывал на Иверской горе, где находятся развалины православного монастыря-крепости, а главное — в самой основной святыне, келье святого апостола Симона Кананита, сподвижника Христа. Это тот самый Симон из Каны, на свадьбе которого Иисус воду превратил в вино. Вспоминаете? Так вот, после распятия Христа этот апостол пришел на землю Колхиды и обосновался близ Нового Афона. Вырубил в скале над знаменитой Новоафонской пещерой келью (вернее, две кельи — одну маленькую, а другую, над ней — большую, где и жил основное время).

Судьба Симона, как и большинства апостолов, трагична — его убили с целью грабежа местные жители — дикари-язычники, которых Симон пытался приобщить к христианству. Симон собирал средства на постройку храма, и аборигены знали про это. Вот и ограбили, как водится, убив при этом. К счастью, эти аборигены к современным абхазам никакого отношения не имеют — последние прибыли в эти места значительно позже.

И вот в 1992 году, при последнем посещении святых мест в Новом Афоне, я, устав, прилег на берегу бурной речушки Псырцха, возле большого камня, на котором, по преданию, дикари убили Симона Кананита. На этом камне даже сохранилось углубление якобы от головы казненного Симона. И так как я, по обычаю, выпил, то скоро заснул. И тут я увидел вещий сон.

Как и в Чернобыле, я видел много грязи — ее несла вышедшая из берегов Псырцха. Мутные воды ее несли трупы людей, лошадей, коров, собак. Я успел забраться на огромный камень — плаху Симона Кананита, до которого вода не доставала, и с ужасом взирал на разбушевавшуюся реку.

Сон я видел в начале августа. Через несколько дней я уехал домой в Москву. А еще через несколько дней услышал о начавшейся на территории Абхазии грузинско-абхазской войне, надолго ввергшей этот прекрасный край в запустение и разруху. Сон оправдался полностью. Сам я лично не пострадал, и ближайшие родственники — мама, дети, внуки, проживавшие там, остались живы. Спас камень Симона Кананита, на который я во сне успел взобраться.

Беда, конечно, но она все-таки локальная. Огромной России она коснулась в малой степени, кроме тех, чьи близкие пострадали в этой войне. Но тревожит меня то, что похожий сон я видел недавно, что-то году в 2004, и не где-нибудь, а в Москве, в парке Царицыно.

Я люблю купаться в Царицынском пруду, там, где на высоком его берегу дворцы, построенные Баженовым для царицы Екатерины Второй. Пруд мне нравится, хотя и не все уверены в его экологичности, а вот ко дворцу и прочим постройкам Баженова, частично разрушившимся, у меня двойственное отношение. С одной стороны — красиво и необычно, с другой же стороны — ничего русского, ничего «нашего» в этих постройках. Недаром они так не понравились царице, обвинившей Баженова в масонстве. Да и место это имело раньше подозрительно «нечистое» название — Черная Грязь.

И вот, после купания в пруду и обычных в таких случаях возлияний, я заснул в тени высокой ольхи. И приснился мне сон, как будто со стороны дворца царицы накатывается на берег вал густой черной грязи. Я с друзьями купаюсь внизу и вижу, как с горы стеной нависла эта грязь. Уже все Баженовские постройки с их масонскими символами под толщей этой грязи, а она все надвигается и надвигается на нас.

Сдерживают этот вал пастообразной, черной грязи только ряды высоких деревьев, растущих на склоне, но они уже трещат. Слышен тревожный колокольный звон храма наверху…

В ужасе я проснулся и увидел, что никакой грязи нет, и на ярком солнце сияют масонские символы Баженовских дворцов, ворот и мостов, а в храме наверху звонят колокола, но не тревожно, а радостно. Видимо, там шла служба.

Тут мне стало не до шуток — это уже не Украина с Белоруссией, не Абхазия — тоже, правда, места родные и близкие, а Россия, Москва! Я спешно стал наводить справки о медиуме, который некогда вызывал для меня дух Иосифа Египетского — толкователя снов. Оказалось, что он теперь — один из процветающих экстрасенсов. Когда я, встретившись с ним, рассказал ему о моем сне, медиум не на шутку встревожился. Он помнил о страшной катастрофе, которой предшествовал мой «вещий» сон о Чернобыле.

— Новых революций нам только не хватало! — сердито пробормотал он и стал готовиться к уже знакомому вызову духа Иосифа.

Я, приняв мухоморное зелье, приготовился к разговору с «Иосифом Яковлевичем».

Дух Иосифа удалось вызвать даже быстрее, чем в прошлый раз, — сказался, наверно, опыт медиума. Я поведал ему о моем сне, и вот как растолковал его дух Иосифа.

— Постарайся запомнить и довести до своего народа и его царей следующее: