Русский десант

— Ага, конечно! Им там здорово живётся с отключённой системой жизнеобеспечения и при температуре окружающей среды в минус сорок — пятьдесят градусов. Мой бывший приятель по Международному колледжу в Праге оказался в составе вспомогательной группы медтехников, высаживавшейся на Фиорину месяц назад, — они американских военных сопровождали. Он успел по старой дружбе шепнуть мне ещё на Земле, будто двое заключённых, которых оттуда вытащили, — единственные оставшиеся в живых. И вот ещё: они видели там существо. Чужое существо. Его кто-то убил, когда спасатели и коммандос спускались в жилой комплекс. Опять же ничего точно не знаю. Это все слухи. Но чужое существо, как говорят, действительно было. Крупный многоклеточный организм.

— А… а что оно из себя представляло? — тихо спросил Логинов. — Ты хочешь сказать, будто на Фиорине находилось неизвестное науке высокоразвитое создание внеземного происхождения? Невероятно…

— Да, — подтвердил медтехник. — Больше ничего; не знаю. Поговорить подробнее не получилось. Сам знаешь, как Компания и её сотрудники хранят свои тайны. Я попытался поговорить с хирургами, оперировавшими нашу подопечную, но они смотрели на меня словно на полнейшее ничтожество. Американцы, одно слово… Понты гнут, зарабатывают в десять раз больше нас, а деньги «Уэйленд-Ютани» способны заставить их молчать даже под пыткой, — Ничего не узнал? — огорчённо сказал врач полувопросительно-полуутвердительно. Хотя и так всё было понятно,

— Разумеется, — кивнул Андрей. — Для них ООН то же самое, что для нас — туалетная бумага. Подтёрся и выкинул. Для Компании персонал ООН ничего не значит. Ильин подошёл к столику, залпом выпил подостывший кофе и, бросив на врача серьёзный взгляд закончил — Однако чую всеми потрохами, эта история ещё не подошла к финалу… Американцы ещё дадут нам прикурить.

— Дурацкая какая-то история… — вздохнул Логинов. — Но, может быть, ты прав.

Первый проблеск сознания. Как тонкий луч света во мгле. Ей было знакомо это чувство. Боль. Она тоже знакома. И ощущение жизни — жива… Жива?.. Эта мысль заполнила её мозг, и вместе с ней ворвался страх. Огромный, всепоглощающий. Почему? Память вернула последние секунды того дня.

Разговор с лейтенантом «волкодавов» (кажется, его зовут Сергей Казаков?..). Срочный вызов к тюремному складу мусора. Тяжёлая желтовато-серая тварь, похожая на огромного паука. Она должна была быть мёртвой. И вдруг ожила. А потом — шаг вперёд. В объятия смерти. Затем — тьма… За тьмой — сны. Странные сны. Очень живые и яркие.

Она помнила, с кем говорила. Кто приходил во сне. Темноволосая женщина с маленьким ребёнком и высоким худощавым воякой-американцем.

Маша помнила их имена и помнила всё, что они ей рассказали.

«Жива? — Мысли ворочались тяжело, с натугой, отягощённые обезболивающими и наркотиками. — Неужели правда? Но почему?.. Чужой должен был убить меня… Разорвать грудь и выбраться наружу. Жаль, что не было шанса поступить так, как сделала Эллен Рипли, — шагнуть в озеро огня…»

Семцова открыла глаза, приложив к этому простому движению все свои силы. Она ещё не верила. Нет, не может быть. Вокруг огромное количество техники, трубки, журчание растворов, вводимых в вену, фейерверк разноцветных огоньков. И голос. Мужской низкий баритон.

— Семцова, вы меня слышите?

— Пить… — Она ощутила движения своего языка и губ. — Мне очень жаль, но пока вам нельзя. После операции ваша пищеварительная система ещё не пришла порядок. — Кто вы?

Семцова увидела склонившегося над ней мужчину с врачебными нашивками на униформе.

— Моё имя Фёдор Логинов. Я ваш лечащий врач. Как вы себя чувствуете?

— Ужасно, всё тело болит… Где я?

— Этот корабль называется «Патна», сейчас вы в палате интенсивной терапии медицинского отсека. — Мужчина по-доброму улыбнулся. — Ручаюсь, что скоро вы будете на ногах.

Тотчас жуткое воспоминание пронзило мозг Семцо-вой как стрелой. Снова тот день. Гладкая холодная тварь, охватывающая голову сильными членистыми щупальцами. Крики военных, удар ледяного тела Чужого в лицо.

Эмбрион достался «Уэйленд-Ютани». Американцы отвезут его на Землю. Это конец. Твари начнут плодиться быстрее, чем комары на болоте.

Хиллиард выиграл.

Выиграл?

Или ещё можно что-то сделать? Но для этого нужно выжить.

«Я выживу, — сказала Маша сама себе. — Рипли тоже выжила. И сделала должное — всё, что было в её силах. Я от неё не отстану».

Семцова провалилась в тьму забвения.

* * *

Вновь свет. Стрекотание аппаратуры. Сколько прошло времени? День, два, месяц? Семцова чувствовала себя уже лучше, яснее было в голове. Боль, хотя и приглушённая обезболивающими, ещё оставалась во всех членах. Маша оглянулась, почему-то обратив внимание на расположение вентиляционных люков. Странная, вроде бы не свойственная ей привычка.

— Доброе утро, — произнёс тот же голос, что и в прошлый раз.

— Доброе, доктор… э-э?..

— Доктор Логинов. Вам что-нибудь нужно?

— Да, я хочу знать, что со мной произошло. Как я оказалась здесь? Убей Бог, почти ничего не помню…