Русский фактор. Вторая мировая война в Югославии. 1941–1945

Конечно, первые впечатления об РККА зависели и от личных политических симпатий человека: ждал ли он освободителей из СССР, из США и Англии или вовсе не жаждал ухода немцев. Последних среди сербов было крайне мало, большинство были радужно настроены, ожидая приход Красной армии. Наибольшее воодушевление вызывала многочисленная и мощная советская бронетехника, чьи размеры и количество намного превосходили виденное до этого в Югославии. Во время оккупации Югославии в 1941 г. и позднее в боях против партизан немцы использовали небольшие танки Pz Kpfw I (вес — 5,4 т), Pz Kpfw II (вес — 7,2 т) и разношерстные чешские, итальянские, венгерские, французские и польские трофеи, также не отличавшиеся особыми размерами. Новые поколения более крупных танков Pz Kpfw III (вес — 22 т) и Pz Kpfw IV (вес — 24,6 т), не говоря уже о «крупных кошачьих панцервафе» («тигр», «пантера», «королевский тигр»), были редкими гостями в гористой местности Югославии в боях с партизанами, почти не имевшими противотанковых средств. Поэтому бесчисленные колонны Т-34 (вес — 29,2 т) и ИСУ-122 (вес — 45,5 т) из состава 4-го мех. корпуса и 57-й армии не могли не вызвать у жителей Югославии восхищения, смешанного со страхом. По воспоминаниям очевидцев продвижения советской бронетехники по Сербии, видимые на горизонте клубы пыли, поднятой мощными гусеницами с немощеных горных дорог, сопровождались гулом и дрожанием земли от движения многотонных машин. Громогласные звуки выстрелов самоходной артиллерии не только били по барабанным перепонкам, но и отдавались вибрациями по всему телу, выбивали стекла в расположенных неподалеку домах. «Около полуночи нас разбудило приглушенное грохотание. Оно доносилось со стороны Милича и для наших отупевших чувств было все сильнее. Кто бы то ни был, он не смеет застать нас в кроватях!.. Я подполз к бараку, стоявшему ближе всего к дороге, и скрылся за углом, чтобы наблюдать за подходом освободительной Красной армии. Осторожность не помешает… Издалека было ясно, что приближаются танки. Должно быть, по крайней мере тридцатитонные, настолько дрожала земля. Один за другим, с ужасным грохотом, окруженные черным дымом, ревели они навстречу мне, освещая дорогу под острым углом…»[1028]

Однако форма и сами красноармейцы выглядели достаточно бедно и контрастировали не только с внешним видом англоамериканцев, но и немцев и довоенной королевской армии. Свое разочарование бытовой стороной жизни РККА и материального состояния советских солдат и офицеров выразили даже закаленные коммунисты и русофильски ориентированные сербы, которые впервые столкнулись с советской армией[1029]. Наиболее выпукло эти впечатления описали в своих воспоминаниях М. Милунович и В. Пилетич, ожидавшие, что Красная армия будет столь же импозантна и богата, как и непобедима. «В Винче было размещено несколько рот советской армии. У нас они оставили печальное и крайне тяжелое впечатление. Ужасно плохо одеты и обуты. Мы нигде не заметили танков и броневиков. У них были телеги, запряженные малыми косматыми лошадками. По дворам и садам села горели костры, на которых варилась и жарилась еда. Было легко заметно, что у них нет организованной службы снабжения, и что каждое отделение само заботилось о своем пропитании. По всему селу доносилось квохтанье птиц и визг свиней, которых они сгоняли и ловили для своих “кухень”». Милуновичу и Пилетичу в глаза бросились молодость солдат и офицеров, а также неформальные отношения между ними, которые выражались в случаях физической расправы офицеров над подчиненными[1030]. Молодость советских офицеров была необычной для кадров ЮВвО и гражданских лиц, но не для партизан, чье руководство также, в основном, состояло из молодежи. Партизан, собравшихся под знамена КПЮ на идеологической и добровольной основе, больше удивляло рукоприкладство, практиковавшееся советскими офицерами по отношению к подчиненным[1031]. В партизанской армии нарушения наказывались в основном укором, а если он не помогал — расстрелом.

Столкнувшись с РККА, югославы еще раз убедились в точности сербской народной поговорки «пьет, как русский» (т. е. очень много). Причин возникновения этого стереотипа было несколько. Прежде всего сербы видели русских «в массе» лишь в кризисных условиях — добровольцы в 1878 г., эмигранты Гражданской войны в 1921 г., красноармейцы, прошедшие горнило тяжелейшей войны в 1944 г. Существовало и коренное различие в способах употребления алкоголя по южному типу (регулярное и в небольших дозах употребление вина или фруктового самогона) и по северному типу (редкое и неумеренное употребление алкоголя из зерновых или картофеля). Прибывших в страну гостеприимных хозяев и дешевого алкоголя красноармейцев поджидало неодолимое искушение.