Русский фантастический, 2015 № 01. Черновики мира

— Почему именно к афере? — с протестом в голосе спросила Даша.

— Что такое информационная война знаешь?

— Слыхал что-то, — ответил за Дашу Герка. — Вроде это когда воюют за то, кому владеть информацией.

— Не только, дружище. Это еще и целенаправленное оболванивание населения. Когда людям систематически скармливают противоречивую информацию или заведомо ложную. Навязчивая реклама некачественных товаров — элемент этой войны. Производитель товара, поставщик или распространитель, а чаще все вместе воюют с населением. Если им удается раскрутить товар и заставить людей его покупать — они победили и обогатились. Если не удается — проиграли и обанкротились.

— Ну хорошо, — сказала Даша. — Вопрос ребром: при чем здесь мы?

— А вы в этой войне солдаты. Пушечное мясо, которым в результате пожертвуют. Вы — сотрудники компании, занимающейся противозаконной деятельностью. Рано или поздно ее возьмут к ногтю. Волков сорвется и удерет за кордон. А вы останетесь расхлебывать.

— Да что расхлебывать-то? — взмолился Герка. — Что противозаконного мы делаем? Собираем статистику, нам за это платят, каким образом на нас спустят собак? За что?

— Ты что же, дружище, думаешь, Волков на том, чем сейчас занят, остановится? Да ни в жизнь. Уже сейчас от его деятельности сотни жертв. Криминальную хронику в газетах почитай. Драки, поножовщина, разбой. Два мужика грохнули третьего, чтобы завладеть магнитолой. Еще один зарезал старика-соседа — тот купил для внука детский конструктор. Женщина затеяла в общественном месте драку — ей не достался шоколадный тортик. И так далее. Не доходит?

— Мы с Дашей хотели поднакопить денег, — растерянно сказал Герка. — Пожениться. Что ж теперь, все бросать?

— Сами думайте, — бросил Саня. — Пока что неясно, как именно вас используют. Но я это выясню. В ближайшие дни. Зато ясно другое. «Статистик» ваша наверняка под колпаком. И хорошо, если у прокуратуры. Потому что такими делами вполне может заниматься и ФСБ.

* * *

Борис Львович позвонил на третьи сутки, утром.

— Завтра на работу, — скороговоркой выпалил он. — Возможно, придется потрудиться несколько дней подряд и сверхурочно. И — хорошая новость, фирма решила поднять ставки. Лучшим сотрудникам — до ста процентов. Вы входите в число лучших, поздравляю. Завтра, пожалуйста, не опаздывайте.

— Что будем делать? — Герка обнял Дашу за плечи, заглянул в глаза.

— Ох, милый, не знаю.

— Надо идти, — сказал Герка твердо. — За день мы заработаем сколько люди — за полгода. Сане легко говорить, ему платят дай боже как. Побыл бы он в моей шкуре!

— Будете ходить по Невскому, — инструктировал Борис Львович. — От площади Восстания до Адмиралтейства и обратно. Подсчитывать людей в форме — военных, курсантов училищ — в общем, всех, у кого на плечах погоны. Никуда, как обычно, не заходить, ничего не покупать. Рабочий день не ограничен, трудитесь хоть до полуночи. Понятно ли вам? Отправляйтесь.

Выпить Герке захотелось, едва он миновал «Маяковскую». Водки. Непременно марки «Рыбацкая» производства Саратовского ликероводочного завода. Вмазать стакан, а лучше два, закусить и вмазать еще. Герка прошел десяток шагов, остановился и утер лоб. Выпить хотелось нестерпимо, сильнее, чем курить сигары или хлестать пиво, намного сильнее. Герка, превозмогая желание, двинулся дальше. Через час его уже трясло, колотило, как алкоголика с чудовищного похмелья. Усугублялось к тому же тем, что навстречу стали попадаться пьяные. Поначалу одиночки, затем целые компании крепко врезавших, пристающих к прохожим мужиков и подростков. На углу с Литейным наряд милиции заталкивал в машину с зарешеченными окнами детину с разбитым в кровь лицом. В ста метрах дальше расхристанная, в заляпанном грязью платье девица швырнула камень в окно автобуса. Со звоном разлетелось стекло, испуганно заголосили люди. Девица сделала неприличный жест, разразилась гоготом и, пошатываясь, побрела прочь. К ней через проезжую часть бежал, придерживая фуражку, милицейский сержант.

Герка сглотнул слюну. Он не мог отделаться от чувства вины за происходящее, но осознать вину мешала навязчивая идея немедленно надраться, она подавляла разум, не давала думать, не позволяла даже сосредоточиться.

Саня вырос перед Геркой внезапно, словно материализовался из ниоткуда.

— В машину, — гаркнул он, ухватил Герку за ворот и швырнул в распахнутую дверцу притормозившего у поребрика седана. — Где Даша?

— Она, у н-нее… — заикаясь, залепетал перепуганный Герка. — Пост н-на Литейном.

— Поехали, — бросил Саня водителю. Раскрыл портфель, извлек из него бутылку «Рыбацкой», сдернул пробку, до краев набулькал в стакан. — Пей, — велел он, протянув его Герке. — Залпом, быстро! Пей, я сказал!

Герка одним махом опорожнил стакан. Закашлялся, на глазах выступили слезы.

— Налей еще, — попросил он.

— Хрен тебе. Тормози, Петя, вот она.

Водитель притер автомобиль к поребрику. Саня выскочил, уцепил Дашу за рукав, потащил к машине, усадил, захлопнул дверцу и прыгнул на пассажирское сиденье рядом с водителем.