Русский фантастический боевик 2007

На сей раз я не опасался лететь к ней прямо домой. Потому что, черт возьми, прежде, чем она загребла его по решению суда, это был и мой дом. И я знал, где там находится компьютер и как убрать из его памяти нежелательную для меня информацию.

Защитного поля не было — все же это дорогая игрушка, а скидки, которые «Юнайтед Роботикс» предоставляет своим сотрудникам верхнего звена, теперь Шилу никаким боком не касались. Так что я сел прямо во двор. Дверь, разумеется, была заперта, и системы охраны — настороже, готовые поднять тревогу и вызвать полицию, но я совершенно не собирался вламываться или прокрадываться в здание. Я просто позвонил Шиле из мобиля. Как я и рассчитывал, она оказалась дома.

— Шила, это я. Впусти меня, нам нужно поговорить.

— Рон? — она смотрела на меня так, словно я был коммивояжером, оторвавшим ее от любимого сериала. — Не о чем нам разговаривать. Если ты намерен оспаривать решение суда, обращайся к моему адвокату.

— Я не собираюсь ничего оспаривать… — начал я, но она меня не слушала:

— Это, в конце концов, невыносимо. Я истратила на тебя шесть лет моей жизни. Три месяца длился этот ужасный судебный процесс. И вот, наконец, только я почувствовала себя свободной, как ты снова объявляешься у меня под окнами и собираешься прочесть мне очередную нудную лекцию. Лекцию о том, какой ты замечательный и какие идиоты все, кто с тобой не согласен.

— Шила…

— Я вычеркнула тебя из своей жизни, Рон, пойми ты это наконец. Я не желаю тебя ни видеть, ни слышать, ни помнить. Наш брак был ошибкой, и лучше было исправить ее поздно, чем никогда. Так что, пожалуйста, оставь меня в покое!

— Шила, черт побери! Ты можешь замолчать на Минуту и выслушать?! Я умираю!

— Ну да, конечно. Ты всегда умираешь на своей работе, ни на что другое тебя не остается. А сколько раз я умирала от тоски, живя, как монашка, при живом-то муже, целыми днями уткнувшемся в свой компьютер!

— Шила!!! Это не фигура речи! Я на самом деле умираю. У меня рак мозга!

— Ага, и даже сейчас я должна решать твои п… — Ее рот захлопнулся на полуслове. До нее, наконец, дошло. — Рон, ты это серьезно?

— Хотел бы я, чтобы это было шуткой…

— И… — Она мучительно подбирала слова. — Точно уже ничего нельзя сделать?

— Ничего. Мне осталось совсем немного.

На ее накрашенном лице отразилась борьба чувств, ей явно не хотелось меня впускать, но в то же время в свете открывшихся обстоятельств она не решалась ответить отказом.

— Входи, Рон, — сказала она наконец. — Я в гостиной.

Она встретила меня в дверях комнаты и тут же отступила на шаг, словно боясь, что я попытаюсь ее поцеловать. Злость исчезла с ее лица, уступив место иному выражению. Нет, не жалости — скорее страха. Она смотрела на меня так, словно моя болезнь была заразна. Словно в моем обличье в дом вошла сама Смерть Собственно, так оно и было, но она об этом пока что не могла знать. Мой пистолет лежал во внутреннем кармане.

— Садись, — она сама опустилась на наш длинный восточный диван, тянувшийся почти через всю комнату. Я подвинул себе кресло и сел напротив. Она коротко посмотрела на меня, затем снова отвела взгляд куда-то в угол. Пальцы с наманикюренными ногтями теребили край халата. За ее спиной беззвучно катились невысокие волны и в лучах заката реяли чайки — жидкокристаллические обои демонстрировали программу «вечер на море».

— Ну, как ты тут живешь? — спросил я, прерывая неловкое молчание.

— Ну, в общем, у меня все о’кей, — начала она неуверенно, но вскоре оживилась: — Вот сад переделывать собираюсь. В этом сезоне в моде китайский стиль. Магда себе уже такой сделала, прелесть! Эти бумажные фонарики мне так понравилось… Жалко, что сейчас уже не бывает темноты, я думаю, не заказать ли над садом крышу с затемнением. Я взяла у Магды контактный ее дизайнера…

Она болтала еще о чем-то, но я не слушал. Я смотрел на женщину, с которой прожил шесть лет. Внешне она почти не изменилась, разве что стала больше краситься, сколько я ни отговаривал ее от этой дурацкой манеры. И все же я с трудом мог узнать в этой самодовольной стерве ту нежную девушку с серебряным голосом, которая очаровала меня когда-то. Хотя она и тогда была пустышкой, красивой куклой. Но я говорил себе, что это не от недостатка ума, а от недостатка образования; я тешил себя надеждой, что сам займусь развитием ее личности, что сделаю из нее идеальную спутницу для себя, это представлялось мне интересной творческой задачей…

— Что ты сейчас читаешь? — перебил я ее монолог. Она замерла с открытым ртом, брови округлились укоризненно.

— Но… Рон… я давно уже… сейчас вот сериал идет интересный…

И с этой женщиной я прожил последние годы своей жизни. И эта женщина виновна в моей смерти — если бы не этот чертов бракоразводный процесс, я бы, наверное, обратился к врачу раньше…

— Зачем ты столько красишься, Шила? Я тебе столько раз говорил, что это вульгарно. Чем больше человек озабочен своей внешностью, тем меньше у него внутри. А с этими зелеными волосами ты и вовсе похожа на утопленницу.