Русский фронтир

– А что происходит? – встрял в разговор Сол, который, похоже, только что снял наушники. – Почему я ничего не знаю? Я оглох?

– Ты отупел.

– Адиль, не забывай, кто из нас зарабатывает деньги.

– Если бы не я, ты зарабатывал бы их на базе, – не остался в долгу механик. – Перепродавал котиков, например.

– Ты разобрался, что скрипело в подпространстве?

– Твои мозги.

– Тихо, парни, дайте договорить, – распорядился Денни. На этот раз – по-настоящему недовольно. – Вы меня сбиваете.

– Извините, господин капитан.

– Вольно.

В сети установилась тишина, Дженкинс быстро закончил проговаривать положенные формальности, отправил сообщение в базовый компьютер сектора – стандартный доклад о благополучном завершении прыжка, который в случае необходимости способен стать официальным «подтверждением первооткрывателя», после чего откинулся на спинку кресла и подмигнул сияющему в центре системы DFJ23DFFD119 желтому карлику.

Звезды типа «Солнце» не давали гарантии наличия подходящей для жизни планеты, но Денни все равно любил их больше других, несмотря на то, что никогда в жизни не был на Земле и не видел родную звезду человечества. Просто любил. Чувствовал себя по-особенному комфортно в таких системах и неожиданно подумал, что увидеть любимую звезду – хороший знак. Он очень давно не разведывал системы желтых карликов и надеялся, что в этот раз ему повезет.

– Пора бы…

– Что пора? – тут же уточнил Адиль, и капитан понял, что задумавшись, произнес фразу вслух.

Объясняться не стал, а плавно продолжил:

– Пора бы вам дать отчет о происходящем, бездельники.

– У меня все хорошо, мы долетели, – сообщил Дауд.

– Это я вижу.

– Гиперы выключены, идем на системниках.

«Гиперами» космонавты сокращенно называли двигатели подпространственного перехода, а «системниками» – мощные ядерные устройства для полетов внутри звездных систем. Скорость они обеспечивали приличную, так что полет до местного солнца не должен был занять больше пяти часов.

– Сол?

Толстый Кан отвечал за исследования небесных тел и оценку коммерческих перспектив системы. Его аппаратура, которую он «расчехлил» по выходу из подпространства, была самым современным снаряжением маленькой экспедиции и стоила дороже «Минни», включая все ее двигатели.

Что же касается вопроса, то на него Сол ответил коротко:

– Проходим над восьмой планетой.

Не над поверхностью, разумеется, а гораздо выше. Намного выше. Из прыжков корабли выходили за пределами систем, и сейчас «Минни» шла примерно в одной а. е. над условной плоскостью системы, проводя предварительное изучение космических тел.

– Сколько всего планет?

– Восемь и есть.

– Точно?

– Пока – по предварительным расчетам траекторий. Но вряд ли что изменится.

– Найди что-нибудь ценное, я крепко проигрался, – проворчал Дауд.

– Ты обещал, что завяжешь с блек-джеком, – заметил капитан.

– С картами завязал, – кивнул Адиль. – Это все рулетка…

– Игроман, – буркнул Кан.

– Скопидом.

– Я коплю деньги на безбедную старость.

– А я собираюсь на нее выиграть.

– Идиот.

– Сол, что ты еще видишь? – перебил друзей Дженкинс.

– Пока, если честно, ничего интересного, – вздохнул в ответ толстяк. – Придется Адилю продаться в рабство, чтобы расплатиться с долгами.

– Пояс астероидов есть?

– В наличии.

– И что?

– Анализ еще продолжается, но вроде ничего сверхъестественного.

Астероидами добывающие компании начинали интересоваться в первую очередь: утаскивали их по одному и переводили на металл. Иногда среди них попадались «жемчужины» – тела, состоящие из редчайших элементов, но пока Сол не мог порадовать компаньонов.

– Предварительный анализ пояса – стандарт.

– Жаль.

– Согласен. – Теперь Кан переключился на крупные объекты. – Здесь три газовых гиганта.

– Не многовато для столь малой системы?

– Так уж получилось.

– Гигантов везде полно, – зевнул Адиль.

– Луны у них есть? – осведомился Дженкинс.

– Пока вижу с десяток, но мелкие. Остальные, видимо, прячутся за планетами.

– Будем надеяться.

Еще один возможный выигрыш – обнаружение у газовых гигантов больших лун, желательно с водой. На них добывающие компании любили устраивать базы, и стоимость системы серьезно увеличивалась. Но пока, к сожалению, Сол ничего подходящего не обнаружил.

– Мы до сих пор не договорились, как назовем звезду, – взял слово Адиль. – Я предлагаю Зухрой, в честь моей мамы.

– Зухра уже есть, – машинально ответил Денни.

– В честь моей мамы – нет.

– Реестр не пропустит, – объяснил капитан. – Ты ведь не хочешь назвать ее Зухрой II?

Удар достиг цели.

– Не хочу, – подтвердил механик. – Моя мама неповторима.

– Так я и думал.

– Давайте назовем «Кофейней»? – хихикнул Кан.

– Почему?

– По абсолютному времени сейчас утро, пора пить кофе.

– Кэп, «Кофейня» в реестре есть? – оживился Дауд.

– Не уверен, – не стал врать Дженкинс. – Но вряд ли робот пропустит такое название.

– А мы скажем, что это псевдоним Сола, под которым он известен в обитаемой части Вселенной.

– А нас не засмеют?

– Разве что Сола…

– Шампанское на борту есть? – неожиданно громко спросил толстяк.

– Что? – не понял Денни.

– Какое? – переспросил Адиль.