Русский гамбит генерала Казанцева

После боев в Цумадинском районе ни у кого в Дагестане, да и в России в целом, не оставалось сомнений — экстремисты продолжат свои попытки взорвать республику, наступая из Чечни и уповая на помощь сторонников в ваххабитской Кадарской зоне. Экстремисты не дали и суточной передышки защитникам Дагестана, вторгшись 7 августа на территорию Ботлихского района, «победно» заняв села Ансалта, Рахата, Шодрода, Ашино и Годобери. Свой штаб главари вторжения Эмир Хаттаб и Шамиль Басаев расположили в селениях Ансалта и Рахата, поближе к Чечне. Стремление боевиков углубиться на северо-восток республики или на восток к ваххабитам в Чабанмахи и Карамахи, а затем к Буйнакску и Махачкале, имело вполне весомые причины, но их продвижение стало замедленным. В принципе, Басаев и Хаттаб должны были понимать, что с момента вторжения в Дагестан время работает против них в геометрической прогрессии, но осторожность или страх сдерживали продвижение бандгрупп.

Для более подробного объяснения ситуации следует вернуться к событиям в Цумадинском районе и посмотреть, что успела сделать армия, на которую уже 2 августа была возложена полная ответственность за все происходящее.

К утру 3 августа начальник Генерального штаба А. Квашнин отдал распоряжение штабу Северо-Кавказского военного округа перебросить войска в район вторжения и в Ботлих. По решению Квашнина в Дагестан был направлен генерал В. Булгаков — заместитель командующего войсками округа по чрезвычайным ситуациям, и командующий 58-й общевойсковой армией генерал А. Сидякин. Выдвижение войск округа и подразделений внутренних войск прикрывалось вертолетами МИ-8 и МИ-24. В Ботлихе и Махачкале разворачивались временные пункты управления. Ситуация в Ботлихском районе находилась под контролем войсковой разведки.

Когда 7 августа басаевцы нагрянули в Ботлихский район, они были лишены главного своего преимущества — внезапности. Более тысячи захватчиков практически оказались блокированы в Ботлихской котловине. Расчет у бандитов, входящих в села, был простой — российские войска не станут обстреливать дома, в которых проживали около пяти тысяч мирных жителей. Можно и пересидеть, и ультиматум под прикрытием «живого щита» выдвинуть. Знали бы боевики, что от них, как от чумы, побегут женщины и дети, а мужчины, получив оружие, будут уничтожать пришельцев и просить армейских артиллеристов не жалеть свои же дома, лишь бы выбить нечисть, засевшую в них!

Боевики, войдя в села, приступили к оборудованию опорных пунктов. Дело было весьма демонстративным, поскольку в качестве укреплений они впоследствии использовали жилые каменные постройки. Но Шамиль Басаев и тут не удержался от позерства и заявил на переговорах с главой администрации района, что стрелять не будет, если россияне не откроют огонь, а уйдет в Чечню только после отвода российских войск из Цумады и Ботлиха.

И армия действительно какое-то время не стреляла. Во-первых, из сел уходили тысячи жителей, во-вторых, проводились мероприятия по оборудованию огневых позиций на прилегающих к селам высотах, велась активная разведка, отсекались пути возможного отхода экстремистов. Минировались тропы на перевалах. Да и беженцы требовали внимания. Их нужно было сопроводить из зоны боевых действий в более спокойные места.

Впрочем, по командному пункту Басаева и укреплениям боевиков в Рахата артиллерия и авиация нанесли несколько точечных ударов. Боевики же смогли повредить только один из вертолетов огневой поддержки федералов, но и тот благополучно приземлился в Ботлихе.

Не знали главари захватчиков, до тех пор, пока не ткнулись носом в западню, и о том, что за шесть часов до их набега российские десантники блокировали горные тропы, исключив возможность соединения чеченских экстремистов с местными ваххабитами в горных селениях. План прорыва Хаттаба и Басаева в Махачкалу, к Каспийскому морю, был сорван в самом начале его практического осуществления!

Вот как об этой малоизвестной, но бесспорно критической череде тех дней рассказывали военные журналисты:

«… В Ботлих боевики должны были войти утром 6 августа. За шесть часов до этого колонна десантников встала ротными опорными пунктами близ горы Алелен, у перевала Харами, откуда простреливались все дороги, ведущие от Чечни к дагестанскому райцентру, закрыв тем самым проход «чистого» ислама на Махачкалу.

Чего это стоило гвардейцам-десантникам, знают только они.

«Нам определили маршрут движения в обход Гимринского тоннеля, — рассказывал командир дивизии ВДВ гвардии генерал-майор Юрий Кривошеев. — А это километров на семьдесят длиннее».

В итоге «голубым беретам» пришлось «проползти» более трехсот километров по таким горным серпантинам, от вида которых даже у бывалых офицеров — «афганцев» кружилась голова.