Русский генофонд на Русской равнине

СЕВЕРНЫЙ РЕГИОН не случайно представлен меньшей выборкой. Она соответствует резкому снижению плотности населения. Меньшая плотность населения часто сопровождается дрейфом генов. Поэтому популяции, разбросанные по бескрайним просторам Архангельской области, могли значительно отличаться друг от друга по составу и частотам фамилий. И мы приложили специальные усилия, что бы охватить все части Архангельской области. Поэтому, хотя число изученных районов невелико, но эти пять районов представляют разные части обширного Русского Севера: это Каргопольский район (юго-запад Архангельской области), Холмогорский (её север), Пинежский (самый восток, верховья Пинеги, на границе с республикой Коми), Лешуконский (северо-восток, на Мезени), Красноборский (юго-восток, вблизи границы с Вологодской областью).

ЦЕНТРАЛЬНЫЙ РЕГИОН. Все усилия были направлены на изучение четырёх географически контрастных регионов «исконного» русского ареала. Поэтому пятый, Центральный регион пока ограничен очень небольшой выборкой. Он представлен лишь одним районом (фамилии 25 тысяч человек), но этот район мы выбирали тщательно. Кашинский район связан с древней историей тверских земель и мало затронут демографическими преобразованиями последнего времени. По частотам фамилий он оказался действительно центральным, но необходимо помнить о возможном смещении характеристик из-за небольшого объёма данных.

ОКРАИННЫЕ РЕГИОНЫ

Три группы популяций, указанных в таблице 7.2.1. как «окраинные регионы», привлекались лишь в отдельных видах анализа.

СЕВЕРО-ЗАПАДНЫЙ РЕГИОН находится на границе «исконного» ареала и в дальнейшем, наряду с другими новыми данными по «исконному» ареалу, будет включён в основной анализ русского генофонда. Однако этот регион по составу фамилий оказался столь своеобразен, что мы отказались от его объединения с данными Западного региона (представленного Смоленской областью). Несмотря на малочисленность данных, Северо-Западный регион представлен населением двух исторически различных районов Псковской области: Островский район издревле относился к псковским землям, в то время как территория Порховского района входила в новгородские земли, и только после падения Великого Новгорода отошла во владения Пскова. Северо-Западный регион представляет обширный и важнейший пласт в истории русского генофонда, обладает своеобразными чертами фонда фамилий, и мы рассматриваем его как самостоятельный регион.

КУБАНСКИЕ КАЗАКИ расселены вблизи южной границы «исконного» русского ареала, и история их формирования общеизвестна. Они были поселены здесь на исходе Кавказской войны в середине XIX века и образованы частью из донских казаков, частью из русских переселенцев из южной и из центральной России. Хотя казаки по определению являются «профессиональной» группой служилых людей[46], они обычно рассматриваются как своеобразная этнографическая группа русского этноса.

Подчеркнём, в анализ включено не просто русское население тех территорий, где когда-то обитали казаки. Поскольку в их прежнем ареале проживает масса недавних мигрантов из разных регионов России, то общие списки пришлого («русского») населения здесь непригодны. Поэтому данные были собраны Э. А. Почешховой только для потомков кубанских казаков и непосредственно по похозяйственным книгам тех казачьих станиц, где они проживают компактно. Итак, в список включались фамилии только потомков кубанских казаков, а недавнее пришлое русское население не учитывалось. Причём это та самая популяция, которую мы рассматривали при анализе ДНК маркёров (глава 6). Мы старались проводить комплексный анализ — в тех же популяциях, где собирались образцы для ДНК маркёров, проводился тотальный сбор фамилий.

СИБИРЬ. Современное население Кемеровской области представляет иной пласт поздних миграций русских — в Сибирь. Мы не отбирали старожильческое население Сибири, а включили всех нынешних жителей. Освоение русскими Сибири — и особенно на поздних «индустриальных» этапах в XX веке — включило великое множество разных миграций. Население Кемеровской области сформировалось из слияний множества потоков миграций, находится за пределами времени и пространства сложения русского народа, включает городское население. Поэтому на фамилии современного населения Кемеровской области (собранные М. Б. Лавряшиной и М. А. Ульяновой) можно взглянуть как на модель современного населения, ушедшего за пределы «исконного» русского ареала. Возможно, оно может служить и некой моделью нашего будущего.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ПОПУЛЯЦИИ — ТОЛЬКО ДЛЯ КАРТ

И, наконец, последняя группа — данные о частотах фамилий в отдельных малых популяциях. Они использовались только при построении карт фамилий и составили половину всех картографированных популяций.