Русский голем

^[*] Отступление. Тайна «БШ».

Приоткрыть завесу над тайной — уже в наши дни — могло бы так называемое собрание Шнеерсона — более восьми тысяч старинных книг и рукописей, хранящихся ныне в Государственной публичной библиотеке. Не случайны многолетние отчаянные попытки хасидов забрать это «духовное сокровище» себе. В начале 1990-х годов возник столь взрывоопасный конфликт, что Председатель Комитета по правам человека ВС РСФСР С.А. Ковалев направил Главному арбитру РСФСР В. В. Гребенникову такое письмо: «Прошу Вас принять меры для устранения помех владельцам библиотеки Шнеерсонов вплоть до ее возвращения законным собственникам и не допустить обострения ситуации, которая может привести к гибели людей».

Характерно участие в этом процессе политиков высшего уровня — «россиян» Горбачева, Ельцина, американца Гора, крупных бизнесменов — от представителей банкирского дома Ротшильдов до «друга советских вождей» Хаммера, видных общественных деятелей — от загадочно погибшего издателя Роберта Максвелла до академика Лихачева. Несмотря на «добро» мировой закулисы, собрание так и не было передано. В этой парадоксальной ситуации ясно видится воля Божия. Возможно, одним из ее исполнителей стал занявший непоколебимую позицию заведующий отделом рукописей ГБЛ профессор В.Я.Дерягин, который погиб при непонятных до конца обстоятельствах.

Но чем же привлекательна «БШ», начало которой было положено еще последователем Бешта, автором «Таньи» рабби Шнеур-Залманом? В разгар борьбы за библиотеку, 2 декабря 1991 года, Дума «Союза Христианского возрождения» обратилась в Прокуратуру Москвы с таким официальным обращением: «Данные, находящиеся в документах и материалах «БШ», могут подтвердить уже существующие судебно-исторические данные о существовании в секте хасидов строго законспирированной касты служителей, практикующей изуверские убийства христианских детей в целях религиозного культа. Просим вас провести анализ следственно-розыскных дел по фактам изуверских убийств, особенно малолетних детей».

-

В.Д. Бонч-Бруевич.

Итак, волнение достигло предела. Сейчас объявят приговор. Сидящий на балконе прессы В.Д.Бонч-Бруевич записывает: «Вот засуетились пристава… Вот повалила публика на свои места… Ввели Бейлиса, в последний раз туда, за решетку, на скамью подсудимых. Он бледен, как смерть, взволнован, но владеет собой…

Вошли судьи.

Публика стоит. Тишина необычайная, жуткая, тревожная. Многие крестятся, плачут.

— Суд присяжных идет! — раздается властное восклицание. — Прошу встать!..Старшина присяжных читает вопросный лист, читает долго, ровно, вопросы такие длинные…

И наконец:

— НЕТ, НЕ ВИНОВЕН!

…Зала, оцепенелая, вдруг пробудилась, зашевелилась, возликовала. «Двухглавцы», «союзники» огорчены, пришиблены, растеряны.