Русский язык при Советах

Первый поток неологизмов, проникший в деревню – это слова, характеризующие политику классовой дифференциации, политику взаимного натравливания: «середняк», «незаможник», «батрачком», «комбед», «безлошадник» и, наконец, «твердозаданец» – синоним зажиточного крестьянина, имевшего твердое задание по сдаче продуктов.

Эпоха «военного коммунизма» принесла деревне «выкачивание» хлеба для голодающего города и фронта, происходившее путем так называемой «продразверстки» (1919-21 г.г., позже замененной «продналогом»), проводившейся специально присланными из центра «продотрядами». Для предотвращения свободной торговли и спекуляции на границе сел устанавливали контрольные вооруженные посты – «заградиловки», призванные бороться с «мешочниками» – людьми, частным образом (обычно в обмен на городские вещи) раздобывавшими в деревне продукты, необходимые для голодающего города. Подобный род занятий стал называться «мешочничеством».

С проведением «коллективизации» еще возросло разжигание классового антагонизма в деревне, в котором немалую роль сыграли присылаемые из города активисты – «парттысячники» и местные «селькоры» – сельские корреспонденты, часто занимавшиеся доносами под видом корреспондентской работы.

Старое слово «кулак» дает новые производные – «подкулачник» – так с конца 20-ых годов стали именовать середняка или бедняка, выступающего в защиту зажиточных крестьян, а также «раскулачивать», «раскулачивание» (вошедшие в широкий обиход со второй половины 1929 г.) – конфискация имущества зажиточных крестьян и ссылка их самих на далекий север, чему некоторые из них чинили вооруженное сопротивление.

С этим связана популяризация слова «обрез» – обозначения винтовки с укороченным, обрезанным стволом, удобной для ношения под верхней одеждой и служившей орудием расплаты с членами «сельсоветов», «предколхозами» и «уполномоченными из центра», проводившими «ликвидацию кулачества как класса на базе сплошной коллективизации» (эта фраза, ставшая штампом, впервые употреблена в речи Сталина на 1-ой Всесоюзной конференции аграрников-марксистов 27 декабря 1929 г.).

Социализация сел приводит к насильственной вербовке в «колхозы», переводу самостоятельных крестьян – «единоличников» в «колхозников» и «колхозниц». В первоначальную пору коллективизации понятие «индивидуальный крестьянин» (т. е. не входящий в колхоз) официально стало выражаться одним словом «индивидуальник», а в просторечии сократилось в «индус» или «индюк». Так, у А. Твардовского (Страна Муравия, Москва, Художественная литература, 1940, стр. 63) находим следующие строки:

– Бог помощь, граждане,

Колхозники, ай нет?…

И отвечают медленно,

Недружно мужики.

Один:

– Мы люди темные.

Другой:

Мы индюки.

И подхватила женщина,

Припав к щеке рукой:

– Индусы называемся,

Индусы, дорогой…

Выходит, бесколхозные…

Здесь же следует упомянуть метафору «стригун» или «парикмахер» – голодный крестьянин, срезающий колоски хлеба, часто незрелого, на колхозном поле, за что по сталинскому закону от 12 августа 1932 г. ему грозило тяжелое наказание, вплоть до расстрела.

Крупными хозяйственными единицами на селе, кроме колхозов, вначале имевших только три ступени – «ТОЗ» (товарищество по совместной обработке земли), «сельхозартель» и «коммуну», стали «совхозы», государственные предприятия разного типа («зерносовхозы», «конесовхозы», «зверосовхозы» и др.), а также молочно-товарные фермы – «МТФ». Во многих колхозах были организованы «птицефермы», а для обработки колхозной земли (кстати, широко распространились новые меры земельной площади – «га» (гектар) и «сотка» (сотая часть гектара) государство организовало машинно-тракторные станции – «МТС». С последними связаны и «политотделы» – щупальцы партии на селе, – состоявшие из рядовых «политотдельцев» и их руководителя «начполитотдела».

Большую роль при проведении сплошной коллективизации

– «социалистической реконструкции крестьянского хозяйства», предпринятой партией после ХУ-го съезда ВКП(б), состоявшегося в 1927 г., сыграл комсомол. Специальным комсомольским бригадам было поручено взять под охрану социалистический урожай, который стал торжественно именоваться «товарищ урожай». В 1929 г. Маяковский шутливо приглашал:

Пожалте,

уважаемый

товарищ урожай!

а А. Сурков в 1937 г. всё еще повторял:

…Добро пожаловать в колхоз,

Товарищ урожай!

Основным каналом, по которому из деревни уплывал «товарищ урожай» были «хлебозаготовки», но и то, что оставалось после них отбиралось у колхозников под видом «сверхплановой заготовки», «отчисления пятилетки», «добровольной сдачи» или «подарка вождю».

С первой пятилеткой и сплошной коллективизацией связан и термин «глубинка», особо распространившийся с 1930 г. для обозначения глубинных пунктов хлебозаготовок, т. е. находящихся вдали от железной дороги и подъездных путей. Газеты запестрели призывами «во что бы то ни стало очистить глубинку» и жалобами на то, что «на глубинке застряли тысячи тонн хлеба».