Русский язык при Советах

«Ближайшее будущее литературы, – решительно объявлял в программном теоретическом документе конструктивистов К. Зелинский, – введение жаргонов (местных, национальных, научных, профессиональных и т. д.) как средства смыслового уплотнения, следовательно увеличения конструктивного эффекта…» На поверку же оказалось, что из жаргонов попал в литературу главным образом одесский «блат» [26].

Однако, введение провинциализмов и профессиональных жаргонизмов отнюдь не является особенностью русского языка советского периода. Ими пользовались не только писатели-народники, но и классики – подлинные творцы русского литературного языка; следовательно, вопрос только в качестве и количестве таких слов, вносимых в общую речь и литературу.

Проблема чистоты языка и участия в нем простонародных элементов рассматривалась в России в разные времена и разными группами ученых по-разному. Так, например, Словарь Академии Российской, начатый изданием в 1789 году, своей задачей полагал «отделить слова в сообществе токмо благородных людей слышимые, от слов, между простонародьем токмо употребительных». Но более чем через столетие в «Предисловии» к новому изданию того же академического Словаря, акад. А. Шахматов открыто заявлял, что великие русские писатели «свободно, хотя и с выбором, включали народные, даже областные слова в стиль авторского повествования».

Эту же мысль позже подтвердил и Максим Горький, говоря, что «начиная с Пушкина, наши классики отобрали из речевого хаоса наиболее точные, яркие, веские слова и создали тот «великий прекрасный язык», служить дальнейшему развитию которого Тургенев умолял Льва Толстого». («О литературе», стр. 141).

В том же сборнике, ниже, находим конкретизацию положения с диалектизмами: «…И вообще скромные няньки, кучера, рыбаки, деревенские охотники и прочие люди тяжелой жизни определенно влияли на развитие литературного языка, но литераторы из стихийного потока речевого бытового языка произвели строжайший отбор наиболее точных, метких и наиболее осмысленных слов. Литераторы наших дней крайне плохо понимают необходимость такого отбора, и это резко понижает качество их произведений». (Там же, стр. 296).

В сб. «Язык газеты» (под ред. Н. Кондакова, стр. 157) правильно отмечается, что:

«Обогащению литературного языка словами диалектов, и в особенности просторечия, способствовали многие писатели. В частности, Ломоносов на протяжении всей своей научной и литературной деятельности укреплял этим путем народную основу литературного языка».

Конечно, чувство меры дано только действительно великим писателям. Так, акад. А. Орлов в своей книге «Язык русских писателей» указывает на то, что «с особой смелостью вводил просторечия даже в торжественные формы Державин» (стр. 37); к подобному стремился и Сумароков, но был при этом «неэстетичен и вульгарен в самом худшем смысле слова» (например, «сертят», «встюрила» и «врютился», стр. 67). В той же книге акад. Орлов говорит о чудесном сплаве книжного языка с народным у Пушкина:

«Здесь (в «Евгении Онегине» – Ф.) заговорили своим языком и современные автору персонажи, здесь Пушкин показал характерность разных диалектов тогдашнего общества, начиная с большого света, до помещичьего уезда и деревни. Здесь нашла себе выражение «национальность» языка в самом широком ее значении» (стр. 49) –

В гостиной светской и свободной

Был принят слог простонародный

И не пугал ничьих ушей

Живою странностью своей.

(Один из рукописных вариантов VIII-ой гл. «Е. О.») [27].

Если справедливо замечание акад. Орлова, что «создавая русский литературный язык, Пушкин основал его на всем богатстве социальных диалектов русского общества», то следует добавить, что этот язык в большой степени явился конгломератом не только диалектизмов социальных, но и территориальных (областных и локальных), а также и профессиональных. Это засвидетельствовано убедительными примерами акад. В. Виноградова, в его брошюре «Великий русский язык» (стр. 78):

«Ведь такие привычные общелитературные слова, как земляника, клубника, паук, цапля, пахарь, вспашка, верховье, задор… улыбаться, хилый, напускной, назойливый, огорошить, чепуха, чушь, очень, прикорнуть… и т. п. по своему происхождению являются областными и некоторые из них профессиональными народными выражениями».

После Пушкина над мудрым введением диалектизмов в литературную речь поработали и поэты (Крылов, Кольцов, Никитин, Некрасов и др.), и писатели – прозаики и драматурги (Помяловский, Островский, Толстой, Лесков и др.). Проф. Г. Винокур в своем историческом очерке «Русский язык» (стр. 161) замечает:

«Крестьяне в произведениях Толстого говорят точным языком деревни – в той мере, в какой это вообще возможно и допустимо в печатном литературном произведении, но в то же время тактично, – т. е. Толстой не превращает свои произведения в этнографическую выставку».

Не менее тактичен был и Лесков, который либо допускал диалектизмы, своей образностью и самим контекстом раскрывавшие заложенный в них смысл, либо давал их расшифровку в особом примечании.