Русский язык в зеркале языковой игры

непритязательно, оно не связано с решением каких-то смысловых задач — в отличие от шутки и остроты (некоторые теоретики комического, напр. Кирхманн, формулируют это различие как различие между «низменно-комическим» и «тонко-комическим» (см. [Пропп 1997: 15—21])). По мнению Д. С. Лихачева, балагурство особенно характерно для древнерусского юмора,— «одна из национальных русских форм смеха, в которой значительная доля принадлежит “лингвистической” его стороне. Балагурство разрушает значение слов и коверкает их внешнюю форму» [Лихачев —Панченко —Понырко 1984: 21], оно служит «обнажению слова, по преимуществу его обессмысливающему» [Лихачев 1979]. Шутку и остроту (как проявления словесного юмора) толковые словари не различают. У теоретиков комического есть, однако, тенденция их разграничивать. По мнению некоторых исследователей, шутка отличается от остроты тем, что в шутке смысл не должен быть новым и ценным. По выражению 3. Фрейда, остроту создают, шутку—находят [Фрейд 1925: 243]. Поскольку для нас содержательная, смысловая сторона отходит на задний план, а в центре внимания оказываются проблемы чисто лингвистические, мы будем придерживаться широкого понимания термина языковая шутка—тем более, что разграничение балагурства, шутки и остроты достаточно условно и неопределенно (ср. замечания В. Я. Проппа о затруднительности разграничения «высокого» и «грубого» юмора [Пропп 1997: 17 исл.]).

Итак, объектом нашего исследования будет языковая шутка, т. е. словесная форма комического. Здесь возникает новый вопрос — о природе комического и, в частности, языковой шутки. Этому вопросу будет посвящен следующий раздел нашей работы.

О природе комического

Юмор — один из элементов гения.

Гёте

Не забывайте, что юмор —черта богов!..

Нет ничего серьезнее глубокого юмора. Б. Шоу

Что мелко в серьезной форме, то может быть глубоко в остроумной.

Г. КЛихтенберг

Мы не льстим себя надеждой внести вклад в теорию комического, но обойти эту проблему молчанием мы, понятное дело, тоже не могли. Ограничимся несколькими краткими замечаниями.

1. Юмор — признак, бесспорно присущий любому человеческому (и только человеческому) коллективу. «Смех свойственен одному токмо человеку» (Словарь Академии Российской, ч. 1—6, СПб, 1789—1794). «Где смех, там человек; скотина не смеется»,—писал М. Горький (цит. по картотеке БАС). Можно представить себе общество, не знающее слез и печалей, но общество без смеха, без юмора, без шутки — такое и представить трудно (да и не хочется). «Кажется, нет ничего на свете лучше и дороже смеха... Ведь смех — это все равно, что солнце» (А. Амфитеатров, по карт. БАС). Смеется только человек—и только над человеком: «комическое всегда прямо или косвенно связано с человеком» [Пропп 1997: 37—38]. Интересна мысль А. Бергсона (высказанная еще раньше Н. Г. Чернышевским): «Пейзаж может быть красив, привлекателен, великолепен, невзрачен или отвратителен; но он никогда не будет смешным» (цит. по*. [Пропп 1997:37—38]).

2. В чем сущность к о м и ч е с к о г о? Задаваясь этим вопросом, мы вступаем на скользкий путь, от чего предостерегают многие авторы. Одни, как например Дюга, говорили о бессмысленности определения сущности комического-, «...надо просто смеяться и не спрашивать, почему смеешься (...), всякое размышление убивает смех» (цит. по: [Фрейд 1925: 196]), другие, не отрицая важность подобного определения, подчеркивали его трудность, а может, и невозможность: «Юмор с трудом поддается определению, ведь только отсутствием чувства юмора можно объяснить попытки определить его» (Г. К. Честертон). Бернард Шоу также расценивал подобные попытки как «тревожный литературный симптом»: «Желание писать о смешном свидетельствует о том, что чувство юмора у вас утрачено безвозвратно» (Суета сует).

3. Теоретики комического отмечают, что «ни одному из исследователей (...) не удалось создать универсального и исчерпывающего определения» [Дземидок 1974: 50]. И это притом что над проблемой комического упорно, более двух тысячелетий работали и психологи, и социологи, и искусствоведы, и филологи, и философы (в том числе многие создатели великих философских систем, такие как Аристотель, Гоббс, Кант, Гегель, Шопенгауэр, Шеллинг)! Было создано бесчисленное множество концепций комического. Б. Дземидок даже вынужден объединять их в группы: 1. Теория негативного качества; 2. Теория деградации; 3. Теория контраста; 4. Теория противоречия; 5. Теория отклонения от нормы; 6. Теории смешанного типа (Дземидок 1974:11].