— Давайте подождем немного, может он придет в себя, — предложил Александр Егорович, без всякой надежды на благополучный исход и лихорадочно принялся обдумывать различные аргументы в свою защиту от возможных обвинений в халатности.
Володя, между тем, продолжал лежать совершенно неподвижно, и всех окружающих охватило чувство безысходности и отчаяния. Прошло несколько томительных минут, никто не знал, что предпринять, только постоянный Володин партнер по игре в домино отважился слегка потрясти его за плечи и умоляюще вопросил:
— Володя, давай вставай. Как ты себя чувствуешь? Что у тебя болит? Чем тебе помочь?
Никакого ответа не последовало, тягостное ожидание привело Володиного друга в крайне нервное состояние и он, уже не владея собой, схватил за отвороты фуфайки своего лежащего товарища, стал его отчаянно трясти и при этом громко закричал:
— Володя, что же ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь.
При этих словах Володя внезапно широко открыл глаза и, не шевелясь и не моргая, стал пристально, каким-то ледяным и потусторонним взором смотреть на небо, а точнее на проем в покрытии, который и стал причиной его падения.
Инстинктивно все присутствующие резко отшатнулись от Володи, какой-то мистический страх овладел людьми, наступила пронзительная тишина и вдруг Володя медленно, но отчетливо ответил на вопрос товарища, почему он так долго молчал:
— Я думал, что я лишился дара речи!
Что произошло дальше, я в подробностях описать не смогу, а лаконично это выглядело так: медленное Володино вставание, тщательное ощупывание его рук, ног и головы, удачная попытка самостоятельного передвижения, неудержимый нервный смех и, наконец, ироничные бурные поздравления с благополучным полетом.
Все закончилось неспешным подъемом Володи на крышу, где, посидев немного на рулоне рубероида, он взял в руки совковую лопату и снова направился к своему железному ящику с раствором.
Таким образом, перечень случаев, произошедших с Володей, пополнился очередной и может быть самой невероятной историей — как Володя упал с крыши скотного двора.