Русский кайзер. «Иду на вы!»

— Не скажи… Те, кто очень уж тесно связан — они уехали ещё раньше. Сейчас же большинство присматривается к новым реалиям. Вот сам посуди: Георгу путь в Индию перекрыт и большей части доходов он лишился, с продовольствием там тоже не слишком хорошо, да с припасами для кораблей. И тут мы — пусть тоже не всё гладко и проиграть можем… Можем-можем… Но зато в отличие от Англии мы даже проиграв, останемся на сегодняшних позициях. Ну разве что потеснимся чутка. Но Венедия, Норвегия, Дания, Швеция, большая часть земель германских — всё равно нашими останутся, в любом случае. Так что… о переходе под покровительство Померанского Дома там сейчас многие думают. Тем более, что масоны-то по большей части уехали и пропаганда резко прекратилась.

На деле ситуация в Нидерландах оказалась не настолько гладкой, как хотелось: если открытого Сопротивления там не оказывали, то диверсии пошли одна за одной. Горели склады с продовольствием, канатами и парусиной, верфи, легионеров травили в трактирах, взрывали… Ведомство Юргена буквально сбивалось с ног — и результаты были. Диверсантов практически всегда вылавливали и по большей части — ещё до совершения диверсий.

Как и ожидалось, масоны и прочие тайные организации были весьма густо замешаны в этом. «Всплыла» масса «спящих агентов»; были обыкновенные уголовники, польстившиеся на вознаграждение; были диверсии из-за шантажа близких; были «потеряшки» со сломанным сознанием, плохо понимавшие происходящее. Ну да последнее — явление не новое — «шалости» с изменённым сознанием и психологической обработкой были известны со времён едва ли не допотопных. Во всяком случае — византийским спецслужбам, исмаилитам, иезуитам и прочим серьёзным организациям, включая масонов, иллюминатов, розенкрейцеров и прочую нечисть.

Их гребли сотнями, стараясь проводить затем открытые суды — по возможности, поскольку обращение с ними было самое жёсткое и пытки применялись только так. Нидерланды бурлили — подробности во время судов всплывали порой такие пикантные… Граждане обсуждали, шумели… и потихонечку многие становились на сторону Померанского Дома. Не полностью, разумеется, но отношение к завоеванию стало более лояльным.

И тем не менее, несмотря на захват территории, победы в общем-то не получилось. Из-за постоянных диверсий, облав и весьма вероятных английских десантов, пришлось оставить Легионы, обеспечивая какой-то порядок.

Глава шестая

В Англии формировался эмигрантский корпус под предводительством принца Конде, причём скрывать, что он нужен для десанта во Францию, англичане уже перестали. Французских эмигрантов в английских войсках вообще было на удивление много. Так, в корпусе Конде уже набралось свыше двенадцати тысяч человек и набор шёл полным ходом. Были и отдельные роты, батальоны и даже полки, не имеющие никакого отношения к Конде — у эмигрантов были свои, достаточно серьёзные разногласия. Плюс — многие французы записывались в обычную английскую армию.

Нельзя сказать, что большая часть эмигрантов принадлежала к дворянству — хватало и горожан, крестьян, торговцев… Революция прошлась по стране паровым катком и обиженных было много. Так уж сложилось, что «мстители» уезжали по большей части в Англию, «патриоты» в колонии, а «мирные»— в Империю.

Беда Франции была в том, что у неё не оказалось сильного, а главное — умного лидера. Да, Померанский «помог» немного, но откровенно говоря — помощь была не слишком нужна, Вожди Революции были теми ещё пауками… Сейчас управление перехватил Ребель, но аналитики уверенно говорили — не удержится. Если не помочь.

Сейчас, пока французы понимают необходимость навести хоть какой-то порядок, его терпят, но потом… Энергичный, но ограниченный, совершенно не гибкий и — не слишком умный. Вождём он стал скорее по воле случая, чем благодаря личным качествам. Ну и происхождение… Крещённый еврей-антисемит, активно вмешивающийся в дела христианских церквей… Не лучший кандидат.

Но пока — справлялся и были даже кое-какие успехи. Так, начали наводить порядок в армии и флоте, в казначействе и интендантстве. Возрождалась промышленность…

— Беда в том, Сир… Точнее, я не правильно выразился, — поправился Людвиг ван Эйк, занимающийся Ребелем, — Беда Франции и наше счастье в том, что порядок там наводится виселицами, пытками и расстрелами. На какое-то время такие меры будут весьма действенны, но потом…

Людвиг пожал пухлыми плечами и поправил пенсне. Человек глубоко штатский, ранее он работал школьным учителем, пока на него не наткнулся Юрген. Бывший учитель оказался человеком на редкость умным и дельным, да и храбрости ему было не занимать. Так что обязательную «обкатку» на передовой он прошёл, показав себя неплохим штабным работником, но остался совершенно отвратительным фехтовальщиком, стрелком и наездником.