Русский характер

Обогнав колоссальные заводские руины, джип вырвался на узкую прямую дорогу, пролегающую через ночную степь. Слева от себя Таня приметила россыпи разноцветных огоньков: это были корабли, стоящие на рейде, но само море было абсолютно неразличимо, сливаясь с землей и небом. Посланцы Шарко закурили, рассыпая по ветру пепел и искры. Таня отодвинулась от открытого окна, чтобы уберечься от ожогов, и, глядя перед собой, стала лихорадочно припоминать свои действия. Ей было страшно, до такой степени страшно, что хотелось закричать не своим голосом и вывалиться из машины на ходу.

Она мчалась все дальше и дальше, и спидометр не показывал скорость ниже ста километров в час даже на поворотах. Мимо проносились телеграфные столбы, напоминающие непомерно высокие кладбищенские кресты. «На таких римляне распинали взбунтовавшихся рабов и преступников, – подумала Таня. – Чем завершится для меня сегодняшняя поездка, хотела бы я знать. Эх, мальчики, мальчики, на кого вы меня покинули!»

Именно таким было ее мысленное обращение: мальчики. Не мужики. Не Олег. Не Иван. Напарники были для Тани единым целым, несмотря на то, что один из них получил некоторое преимущество. Она прикоснулась к щекам и не сумела определить, то ли пальцы у нее ледяные, то ли лицо пылает. «Развратница!» – сказала она себе и не ощутила раскаяния.

2

Последние полтора километра ехали по ухабистой проселочной дороге, петлявшей среди угольных сопок, но вот впереди показался ореол света, и, перевалив через холм, джип устремился к большому дому, обнесенному каменным забором. Над воротами красовалась надпись: «Частные владения. Въезд запрещен. Охрана имеет права на ношение оружия».

«А я – нет, – отметила Таня. – Ни оружия, ни прав. Одни обязанности. Почему, ну почему долг перед родиной должна выполнять слабая женщина, а не сильные мужчины?»

В этот момент она представила себе затаившихся где-то рядом напарников и решила, что лучше уж подвергать опасности себя, чем их.

Машина остановилась у железных ворот рядом с вросшим в бетон столбиком. На нем была кнопка, небольшая решетка переговорного устройства, а также табличка со словами: «Позвоните и назовитесь».

Высунув руку в окно, мужчина с приметными бакенбардами и ушами нажал на кнопку. Через несколько секунд металлический голос произнес:

– Да?

– Чип и Дейл, – отчетливо произнес лопоухий.

– Закатывайтесь, – ответил тот же голос.

«Чип и Дейл спешат на помощь, – пронеслось в мозгу Тани. – Кому? Не мне, это уж точно».

Раздался щелчок. Высокие ворота медленно отворились. По форме они напоминали открытую пасть великана. Джип проехал по рифленому металлическому листу и медленно покатил к дому. Оглянувшись, Таня увидела, что ворота закрылись. Сходство с циклопической пастью исчезло, а ощущение осталось. Ощущение, что Таню проглотили живьем.

3

При входе в особняк ее бесцеремонно обыскали и оставили ждать в просторном пустынном холле, где с нее не спускал глаз один из охранников в камуфляже. Сквозь застойную муть в его равнодушных глазах проглядывало злорадство. Парню было приятно сознавать, что есть кто-то еще более бесправный, чем он. Обычная холуйская психология. Всякий лакей мнит себя выше уборщицы или посудомойки.

Вошел обладатель приметных ушей и бакенбард, сунул Тане хрустящий целлофановый пакет, развалился в кресле, процедил:

– Шеф ждет. Переодевайся.

– Что это? – спросила Таня, уставившись на содержимое пакета. Вопрос не имел смысла. Она и сама видела, что две ярко-синие тряпицы в ее руках являются составными частями крохотного атласного купальника, обрядиться в который отважилась бы разве что совсем юная девочка или худющая манекенщица с мальчишеской фигурой.

– А то не догадываешься, – хихикнул лопоухий. – Мини-бикини. Ты ведь специалист по тайскому массажу? Разве не в таких купальниках вы работаете?

– Допустим, – пробормотала Таня, поставленная в тупик.

– Вот и действуй.

– Да поживее, – прикрикнул охранник, прислушиваясь к верещанию наушника, торчащего в ушной раковине.

– Я не ношу чужих купальников, – отрезала Таня.

– Этот ни разу не надеванный, – подбодрил ее лопоухий. – Новье. Так что кончай кочевряжиться.

– Отвернитесь.

Охранник фыркнул, беспрестанно трогая языком пересохшие губы.

– Ага, щас же! – загоготал лопоухий. – С тебя велено глаз не спускать на протяжении всей процедуры. Вот мы и не спускаем.

– Это кто как, – похабно ощерился пятнистый охранник, баюкая на коленях автомат.

На его нагрудном кармане было написано «Беркут», но походил он на совсем другую птицу. «Стервятник, питающийся падалью», – определила для себя Таня.

– Шевелись, – распорядился лопоухий. – Карл Маркович не любит, когда опаздывают. – Он посмотрел на дверь в глубине холла и поморщился как от зубной боли. – Хочешь, чтобы он тебя выставил к чертовой матери?

«Хочу, – подумала Таня. – Но нельзя».