Русский характер

– Отучу я вас всех, – кричала она, – чего бы это мне ни стоило! А народ упирался, не хотел менять привычку. Почему он стал Кочергой – целая история. Фамилия у него Капустин. Поначалу его звали Капустой, потом с чьей-то легкой руки стал Кочерыжкой, а уж потом сократили до Кочерги.

– Привет! Ты мне как раз и нужен, – обрадовался Степан. – Зараз с тобой посоветоваться надо.

– Тороплюсь я, – неспешно заявил Юрка-Кочерга, – забежал стрельнуть сигаретку.

– Погоди, покурим, – Стёпка достал из кармана курево. Сели они на завалинку.

– Ну, чего? – чиркнув спичкой, спросил Кочерга.

– Тут вот какое дело. Понимаешь, мне цель нужна.

– Начни сначала, – невозмутимо изрек тот.

– Я и говорю. Изначально ведь цель нужна, потом все остальное. Я прав? – с надеждой посмотрел на него Степан.

Кочерга привык к манере общения друга. Он начинал разговор с того момента, о чем в данное время думал.

– Цель для чего?

– Путешествия, конечно.

– Уже тепло. Куда курс держим?

– То-то и оно. Некуда. Цель нужна!

– Проясняется кое-что. Ты решил удариться в путешествие, но не знаешь, для чего. Так? Я правильно понял?

– Ну слава богу, допер наконец-то, – взволнованно пустил густую струю дыма Стёпка. – Уж не знаю, как и быть.

– Причина какая?

– Какая причина?

– Ну, что-то натолкнуло тебя на эту мыслю?

– Тоска заела. Надоело ящики-коробки таскать. Хочу на людей поглядеть, по новым местам пройтись, интерес к другой жизни проявить.

– Дык цель уже есть.

– Какая же это цель? Путешественники просто так не гуляют по белу свету. Вон, Пржевальский зебру нашел, Колумб Америку открыл, Кусто акул изучал…

– Еще Миклухо-Маклая с Куком вспомни, после на обед к папуасам пойдешь заместо котлет.

– Я серьезно, Кочерга. Хочу в поход, мочи нет!

– Кого ты перечислил, это все ученые, а ты – Стёпка Курекин, и все. Кого изучать-то надумал? – лениво сплюнул сквозь зубы дружок.

– Обрыдло мне дома сидеть, понимаешь? Из угла в угол тоску гонять.

– Понимаю. Но букашек-таракашек изучать, бабочек ловить не сможешь, не энто… как его… молог, да и какой интерес с ними возиться. Разве ж редкие имена будешь собирать?

– Это еще зачем?

– Есть такая наука, только забыл, как называется. Но ты все равно не сможешь, – задумчиво изрек Кочерга.

– Почем знаешь? – чуток обиделся Степан.

– Бить тебя постоянно будут.

– За что? – насторожился тот.

– Эта наука требует общения с людьми. Ты начнешь свою цель изъяснять с середины, кто поймет? Только нервы людям потреплешь, а который нетерпеливый или, там, подозрительный возьмет да и съездит по уху от напряжения чувств.

– Не, не буду кликухи собирать, елы-палы, – быстро согласился Степан.

– Может, телеграфные столбы вдоль дороги будешь чинить? Где что падает – подымешь, выправишь. Вот тебе и цель, и людям польза, – важно заявил Кочерга, удивляясь своей прозорливости.

– Ага, хочешь, чтобы возле каждого столба меня арестовали? Не докажешь ведь, что доброе дело хотел совершить. Скажут, диверсант-подрывник, и потом, предлагаешь лопату с ломом с собой тащить в поход?

– Тоже верно. Время сейчас смутное, перестройка, будь она неладна, из коммунизма в капитализм прям, а может, и в анархизм, не разобрались еще, скажу тебе. Запросто арестуют, – разочарованно вздохнул мужик. – Слушай, придумал! Какая твоя изначальная специальность?

– Какая?

– На кого учился-то после школы?

– А… на сантехника.

– Вот! По пути следования ты будешь строить фонтаны. Это как раз по твоей части: и трубы, и вода, и напор, – довольный своей идеей, заулыбался Кочерга.

– Краны, там, унитазы я могу починить, а фонтаны, черт его знает, как делают, – засомневался Степан.

– Это же такая красота! Ты своим появлением людям радость доставишь. Струи, брызги, бульканье, возле твоего фонтана девки с парнями свиданку назначат, целоваться будут. Тебя как звезду знаменитую ждать будут. Очередь из сел и деревень выстроится.

– Не-е-е… еще больней.

– Расшифруй.

– Деревнями начнут бить.

– Почему?

– Не умею я фонтаны строить. Поставлю посередь села унитаз, пущу снизу вверх струю и скажу: вот, мол, вам фонтан, подходите, подмойтеся, так, что ли?

Кочерга, представив такую картину, невольно рассмеялся:

– Как-то забавно называется такой унитаз. Видел по телику. То ли «беда», то ли «горе». И кто его только придумал? Главно дело – для чего?

– Биде называется…

– А-а-а…

Помолчали. Каждый устремился в свою думку.

– Душа спокойней будет, – нарушил затянувшуюся паузу Степан.

– Обскажи начальную мыслю, – попросил лениво Кочерга.

– Обойдусь без цели, так лучше будет. Иду себе и иду, никого не трогаю, и меня не трогают, – объяснил Стёпка. – Может, вместе двинем, а?

– Вдвоем-то, конечно, было бы сподручнее, но Томку мою ты знаешь. Она не отпустит, так мозги поколупает, а потом все извилины утрамбует.

– У, такой хай подымет, – инстинктивно съежился Стёпка. – Что одному в радость – другому в гадость.

– Даже мысль такую в башке опасно держать. Учует в момент, – вздохнул Кочерга.

– Ей бы шпионом работать. Все унюхала бы.

– Знаешь что, Степан, давай-ка сходим до Гришки. Он тебе точно цель поставит, и не одну. Идеи у него так и хлещут из «репы», – обрадовался он.