Русский храм. Очерки по церковной эстетике

«Большие» гимнографические формы отличаются стремлением к смысловой полноте. Создатели акафистов, канонов, чинопоследований Погребения Спасителя в Великую Пятницу и Божией Матери на Успение словно хотят высказать абсолютно всё о воспеваемом ими священном событии или высокой Личности. Отсюда проистекает принцип перечисления – те сочинительные ряды смыслов и имен, которые можно усмотреть хотя бы в вышеприведенных выдержках из классических акафистов. Самый яркий пример такой смысловой полноты – это Великий Канон св. Андрея Критского, читаемый на I-й и V-й седмицах Великого Поста. Покаяние падшего Всечеловека выражено в Каноне с помощью многочисленных образов ветхо- и новозаветных персонажей. Если Библия в целом есть образ бытия человеческой души, то Великий Канон – не что иное, как покаяние этой души перед Богом. Смысловая полнота является главным принципом поэтики св. Андрея. Он тяготел к воспеванию мистериальных событий; в частности, им написаны каноны-трипеснцы , читаемые на Повечерии в первые дни Страстной Седмицы. На наш взгляд, самым выдающимся сочинением св. Андрея является его канон, посвященный воскрешению Лазаря: он читается на Повечерии в пятницу Ваий. Событие воскрешения Лазаря – это благоприятнейший материал для мистерии; канон св. Андрея – мистерия в буквальном средневековом смысле слова. Чудо в Вифании представлено как драма – показано с позиций всех участников события, через их живые речи. Оно не описывается автором текста, но разыгрывается персонажами: тропари канона – это высказывания Христа, Лазаря, Марфы и Марии; свой голос подает даже ад, потерявший душу Лазаря. В каноне находится место и изречениям богословствующего автора – присутствует и гимнографическое «я». Множество точек зрения обеспечивает полноту изображения, – налицо всеохватность, объемность картины.

Но и в «малых» гимнографических жанрах св. Андрей Критский стремится к смысловой полноте. Им написана служба Рождеству Иоанна Предтечи, из которой мы приведем стихиру на Славу на литии: она характерна многочисленностью определений, которыми песнописец наделяет Предтечу:

«Пророков предел

и начало апостолов, земнаго ангела и небеснаго человека,