Русский клуб. Почему не победят евреи (сборник)

Часто можно слышать, что гражданская война у нас уже идет, и ссылаются чаще всего на Закавказье. Да, там происходит нечто похожее на регулярную войну, но то межнациональные (или, если угодно, – межгосударственные) столкновения. Это принципиально отлично от войны гражданской, которая происходит внутри общества. Когда армяне покинули Баку а из Еревана выехали азербайджанцы, обстановка там сделалась примерно такой же, как и в других городах России или бывших республик СССР.

Примерно то же можно сказать о притихших уже столкновениях в Приднестровье, Осетии, Абхазии и только разгорающемся – в Таджикистане. Затянувшаяся армяно-азербайджанская резня ужасна, вызывает нашу острую тревогу, но межнациональные столкновения – особая тема, несколько отличная от нашей.

Итак, «составляющая» гражданской войны в России вроде бы не «составляется»? Будем надеяться, но дальнейшее зависит прежде всего от усилий всех нас, патриотов нашей многонациональной родины. Надо всячески утишать страсти, ибо люди уже не слышат друг друга и перестают понимать. Это похоже на сумасшедший дом: кричи, не кричи – никто тебя не услышит, внимания не обратят. Кстати, именно в этом следует искать прежде всего причины резкого падения тиражей современной печати. Помните, как не так давно по всей стране гонялись за свежим номером «Московских новостей» или «Огонька»? Где вы теперь…

Массовые социальные революции – это, несомненно, общественная болезнь, причем проявляемая в самой острейшей форме. Так было в Англии в семнадцатом веке, во Франции – в восемнадцатом, в Соединенных Штатах Америки – в девятнадцатом, а в нашей многострадальной России – который уже раз в веке двадцатом…

Не выйдя из окопа

РСДРП(б) – РКП(б) – ВКП(б) – КПСС – это различные аббревиатуры, обозначающие партию российских коммунистов, ее ленинское, большевистское крыло. Наименования эти вот уже сто лет знает весь мир. С ними связаны величайшие свершения и самопожертвования, но также и темные дела, и даже преступления. Драматическая история эта всерьез не написана, а сейчас – что еще хуже – отдана на растление разного рода перевертышам с академическими погонами и иным недавним генералам-политработникам.

Не место здесь давать оценку той сложной истории. Скажем лишь о «финише» большевистской партии, который завершился недавно, буквально на наших глазах. Добавим уж «для справки», что автор этих заметок был членом партии с двадцати пяти лет и из рядов ее не вышел до самого конца – не из какой-то особой любви к Ленину и ленинизму, а прежде всего из чувства долга к товарищам по партии. Кстати, в основном это были люди патриотичные, искренне желавшие блага стране и народу. Судьба многих из нас именно потому и оказалась совсем не сладкой.

История горбачевской «перестройки» хронологически определяется точно: апрель 1985 – декабрь 1991 годов. Почти семь лет морочил нам головы генсек-президент, повторяя водянистые речи о партии, государстве и народе. Чем все это завершилось, известно: партию и государство он развалил, а несчастный наш народ отдал в кабалу идеологическим и хозяйственным перекупщикам.

На поверхности явлений видится, будто кризис в партии и вокруг нее развился летом 1991 года, а закончился указом Ельцина о ее роспуске в конце августа того же года. Но это лишь внешне, переломное время в судьбе партии наступило несколько раньше.

До середины 1989-го в административной системе Союза все еще оставалось правило, по сути дела, таким же, как и четыре года назад: кадры подбирались, а потом и направлялись все теми же давно сложившимися «инстанциями» – от райкома до ЦК. Поскольку эти заметки носят отчасти воспоминательный характер, сообщу выразительную мелочь: в феврале того переломного, как оказалось, года мне довелось проводить одно массовое действо, православное и патриотическое, афишами была оклеена чуть ли не вся Москва. Накануне позвонил мне один серьезный товарищ и строго-настрого напомнил, что партбилет у меня один… Эта тонкая арифметическая истина бытовала тогда в нашей партии, как вспоминают старики, с тридцатых годов. Тех самых.

И тогда было видно, а теперь-то ясно, что кризис над партией замаячил еще на первой сессии Верховного Совета Союза, открывшегося в конце мая 1989-го. Тогда уже в его составе оказалось немало депутатов, избранных вопреки воле руководства партии и в центре, и на местах. Обстановка сильно обострялась в ходе самой сессии, которую тогда по радио и телевидению слышала и видела вся страна. Кульминацией там стали речения ныне покойного академика Сахарова, недавнего специалиста по водородным бомбам, а потом страстного «демократа» (естественно, с помощью второй его супруги Боннэр, которая, как теперь выяснилось, была политически, как и житейски, далеко не безгрешна, отчего и ныне вышла «из игры»).

Так вот, кульминацией на том самом съезде стали именно речи Сахарова, очень злые и сугубо антигосударственные, которые, как все помнят, оказалось невозможным остановить президиуму съезда, хотя большинство депутатов воспринимали его истерические речи откровенно враждебно.