Русский клуб. Почему не победят евреи (сборник)

Как бы то ни было, но книжка H.H. Яковлева вышла в свет, просветила и еще будет просвещать множество смышленых русских людей. Посмотрел ее заново – ничуть она не устарела. Так надо помянуть добрым словом покойного автора и его замечательного редактора, русскую скромную подвижницу Раису Васильевну Чекрыжову.

Знаменательная тогда произошла история. Так впервые за шесть десятилетий в Советском Союзе была прорвана глухая завеса молчания на эту весьма опасную для кого-то тему.

Последствия, которые вызвала книга профессора H.H. Яковлева в советском образованном обществе, была поистине громадны и продолжительны. Особо впечатляет, что работа тут шла как бы «молча», то есть безо всякого отзвука в печати. На свет вытаскивались забытые вроде бы старые книги о масонстве. Вскоре появились и труды современных молодых авторов. Особого упоминания заслуживают статьи и монографии замечательного ленинградского историка Виталия Ивановича Старцева, скончавшегося в 2000 году. Его злобно поносил в печати одесский академик И. Минц, но «ласточка уже упорхнула»…

Густо пошел русский самиздат на эту и сходные темы. Вспомнили и «Протоколы сионских мудрецов», давным-давно замолчанные. Тогда, помню, был сочинен и пущен по рукам шуточный стишок:

О русский, после всех проколов

Припомни ты завет отцов:

На свете нет важнее протоколов,

Чем «протокол сионских мудрецов».

Словом, последствия яковлевской книги были не только общественно значимыми, но и рождали в русских кругах бодрость и веселье.

Муза Клио – дочь Зевса, спутница Аполлона

Слово «музы» по-древнегречески означает «мыслящие», их было девять сестер, рожденных повелителем богов Зевсом от богини Мнемосины. Эти девять божественных сестер издревле почитались покровительницами искусств и наук. В те благородные времена оба вида человеческого творчества были неразделимы. Философы вещали на языке прозы и поэзии, астрономы отражали волю сил небесных, а драмы и комедии той поры выражали самую суть души человеческой.

В этом ряду естественно находится муза Клио – покровительница изучающих историю, ее имя переводится весьма многозначительно – «дарующая славу». Истинно так! Тот, кто не попал на скрижали истории, тот в человеческой памяти не останется (заметим, как в доброй, так и дурной). Отец истории Геродот был также философом и географом, но главное – великим писателем и поэтом. Вот уже двадцать пять веков скептики упрекают Геродота, что сказки, мол, рассказывал… Да, есть у него рассказ о людях с пёсьими головами, обитающими в далеких северных странах. Но давайте задумаемся, а вдруг таковые и в самом деле водились в ту пору? Обратное ведь доказать невозможно. Добавим на этот счет, что в наши просвещенные времена в одной северной стране возникли некие «олигархи», очень напоминавшие по сути и даже внешне подобных людей-хищников. Так что станем внимательнее относиться к поэтическим образам «отца истории».

Клио сделалась покровительницей историографии не случайно, а, так сказать, по наследству Ее мать Мнемосина была богиней памяти. Очень символично! Правда, в новейшие времена Клио выпала из неблагодарной людской памяти, как и большинство ее сестер. Кто ныне слышал про Уранию, покровительницу астрономии, или Полигимнию, опекавшую высокую поэзию, которой теперь и в помине нет? А с музой Клио произошли у нас особенные неприятности…

Марксистское учение оказало огромное влияние на последние полтора века человеческой истории. Не станем походя давать этому крупному явлению свою оценку. Дело тут серьезное, а пустяковые глумления на этот счет скороспелых знатоков (особенно – из бывших доцентов марксизма-ленинизма) не стоят серьезного внимания, относительно того сюжета выскажемся кратко, но твердо: в российской историографии окаменелая марксистская догма, залетевшая на наши просторы после 1917 года, сыграла, безусловно, отрицательную роль. На то оказались свои объективные причины.

Марксизм принципиально отрицал всякую мистику в истории людей. Сложность исторического развития уступила место полезной схеме смены «социально-экономических формаций», когда одно событие вытекает из другого, и так шло оно от ветхого Адама. Ясно, что это удобная, но в высшей степени упрощенная схема. Ясно, что ни поэзии, спутнице Аполлона, ни музе Клио тут места никак не находилось. Отечественная историография в течение более полувека усохла или растеклась на мелочные сюжеты.