Русский клуб. Почему не победят евреи (сборник)

А теперь назовем скромного служащего тех же лет по Министерству финансов – Бычков Евгений Матвеевич. Был сперва начальником Государственного хранилища ценностей, а с ноября 1991-го– председателем Комитета драгоценных металлов и драгоценных камней. Он-то и сплавлял отечественные алмазы за рубеж, преимущественно в Израиль. Почему бы уроженец уральского Нижнего Тагила воспылал такой любовью к этой далекой стране? В книге есть ответ, приводится фотокопия свидетельства о рождении Бычкова, там указано: мать Бычкова Ольга Николаевна, 24 года, русская; отец Гликштейн Матвей Ефимович, 24 года, еврей. Будущий хозяин российских драгоценностей был с юности, видимо, глубоким интернационалистом, поэтому отчество взял папино, а фамилию мамину. А позже стал завотделом промышленности Свердловского обкома КПСС и даже поигрывал в волейбольчик с первым секретарем обкома. Ну, имя того все мы запомним надолго.

Итак, преступная цепочка на Министерстве финансов не кончается. «Бриллиантовая рука» тянется дальше, в такие святые для всякого русского человека места, что и поминать их в такой связи противно. Но поселилась там с некоторых пор некая Семья… Понятно? А мы-то беспокоились и страдали по поводу какой-то коробки из-под ксерокса, набитой баксами! Пустяки это, дорогие товарищи. А коробки (или не знаю уж, какие иные емкости), набитые алмазами, – это как вам?

Почему же такое немыслимое воровское дело стало возможным в нашей стране? А ведь не только алмазы воруют – открыто и нагло. Автор книги, видимо, и в самом деле знает кое-что о делах контрразведки. Он к месту вспомнил первого ельцинского хозяина Лубянки В. Бакатина, который сразу сдал американцам наши самые-самые секреты. Читаем: «После бакатинской «реорганизации» КГБ как единое целое существовать перестал. Система государственной безопасности лопнула, и даже без особого треска: всех «слонов», обладавших сколько-нибудь значимым весом, убрали в одночасье, заменив очевидно промежуточными фигурами. Дальнейший путь российской контрразведки стал совершенно прозрачен: перманентная реорганизация, постепенно ведущая к полной стагнации и лишению любой возможности эффективно работать. Дражайшему Борису Николаевичу и тем ребятам, чьей креатурой он является, никакая контрразведка была не нужна».

Неверно думают порой, что ворованного не вернешь. Взыскивали с грабителей и захватчиков, не раз такое случалось на Руси. Но для этого надо, чтобы спросили по-хорошему с «Бориса Николаевича и тех ребят», чьим ставленником он был.

Иван, свято помнящий родство

Одна известная дама провозгласила в конце 1980-х годов: «Не могу поступиться принципами». Слишком общо звучат эти слова, ведь главное – принципы-то каковы, стоит ли их так твердо придерживаться? Одна из книг Ивана Михайловича Шевцова называется «Любовь и ненависть». Название прямое, как боевой клинок, оно в полной мере применимо к самому автору. Не отступая и не уклоняясь, он твердо держался своей любви – Родины и ненавидел врагов ее народа. Его бранили – он не каялся, притесняли – не пятился, пугали – не боялся ничего и никогда. Как немцев и румын, которых он встретил огнем на погранзаставе в июне 1941-го…

Сейчас злопыхательствуют иные двойные-тройные граждане, что русская литература во все советские времена умалчивала, дескать, о тяжких обстоятельствах народной жизни. Да, умалчивал о том Илья Эренбург, воспевая Сталина в послевоенных романах, а Константин Симонов не писал тогда о трагедии 1941-го. Потом они заговорили иначе, на «разминированном поле» являя литературную «смелость». А Шевцов?

Еще в хрущевские времена, когда либерализм был дозволен только проеврейскому «Новому миру», он выразительно изобразил явление, о котором до него не посмел высказаться никто из пишущих. В романе «Тля» выведен некий Барселонский – ну, фамилия, как теперь говорят, знаковая. У него на даче в известном подмосковном местечке собирается некое избранное общество, этнически вполне определенно окрашенное, где прорабатываются в неспешных беседах многие жизненно важные для всей страны вопросы. И отчасти даже предрешаются.

Это теперь мы знаем про масонов и Гейдельбергский клуб вкупе с Трехсторонней комиссией, это ныне всякий видел, как надевали псевдорыцарские мантии в уединенных виллах на Горбачева и Ельцина. Это сейчас мы такие умные, хоть и задним числом. А тогда? То-то на роман обрушился поток либерально-еврейского поношения, а русские простаки только в затылках почесывали, недоумевая. Потом-то сообразили, да поздновато оказалось…