Русский легион Царьграда

Византийцы не успели еще окончательно построиться, когда с близлежащих холмов на них хлынуло разноплеменное воинство арабов. С воем и криками приближалось оно к стоящему молча ромейскому войску, пытаясь справа и слева охватить его боевой порядок. Вскоре с правого фланга донесся шум боя: это трапезиты при помощи франкских, норманнских и германских конников отбивали атаку аль-ансаров – легкой конницы арабов. А на левом фланге легкоконные наемники базилевса отступали, отстреливаясь из луков. В центре ромейские лучники, пращники и метатели дротиков, встретив надвигающуюся лавину тучей стрел, легких копий и камней, скрылись за рядами расступившихся варангов. Наступление противника приостановилось, начальное, пьянящее чувство боевого задора прошло, первые убитые и раненые отрезвили горячие головы. Варанги, пропустив передовые отряды застрельщиков, сомкнули строй. С обеих сторон снова полетели стрелы, дротики и выпущенные из пращей камни. На миг вокруг потемнело от обилия в небе метательных снарядов, заслонивших солнце. Мечеслав, как и остальные воины, прикрылся щитом, несколько человек с криками и стонами упали на песок, их места заняли другие; раненых спешно понесли в обоз к лекарям. Через некоторое время перестрелка закончилась. Противоборствующие стороны стояли друг напротив друга, готовые ринуться в бой, но полководцы почему-то медлили, не решаясь начать битву в центре. Они то ли выжидали чего-то, то ли опасались хитрости противника. Нестройные ряды стоящих напротив арабов с поднятыми вверх копьями напоминали Мечеславу заросли пожелтевшего зимнего камыша, колыхавшегося на ветру.

Неожиданно пехота арабов рванулась вперед и стремительно сократила расстояние перед варангами. Мечеслав крепче сжал копье и по команде наклонил его в сторону противника. Шальная вражеская стрела вонзилась ему в плечо, от неожиданности и боли он выронил копье. Рана, по всей видимости, была не глубокая, наконечник застрял в кольцах кольчужной рубашки, изготовленной на Руси, но почему-то рука стала неметь.

– Дай помогу.

Торопша выдернул стрелу. Мечеслав успел благодарно кивнуть соратнику. В который раз боги отвели от него оперенную смерть! Арабы врезались в ряды варангов. Мечеслав качнулся, выронил из немеющей руки копье и вместе с другими воинами подался на несколько шагов назад. Силой воли заставив себя забыть о ране, выхватил из ножен меч. Руссы и варяги, оправившись от первого удара, сохранили строй и шаг за шагом сами стали теснить арабов, сойдясь с ними в ближнем бою. Мечеслав увидел, как ринулся Торопша к двум вражеским воям, добивающим копьями поверженного варанга, рванулся, чтобы подсобить товарищу, и оказался лицом к лицу с горбоносым воином в тюрбане, кольчуге и широких штанах-шароварах. Араб попытался пронзить копьем славянина, но в тесноте ближнего боя его шансы были малы. Отбив удар копья, Мечеслав, шагнув чуть в сторону, нанес удар, голова, отделившись от туловища, упала в песок. Затем, как это всегда бывало в бою, все закружилось, завертелось и смешалось. Обритый наголо толстый, высокий сарацин с вислыми усами попытался поразить не успевшего прикрыться щитом Мечеслава окованной железом дубиной. Не в силах избежать удара, радимич вскинул навстречу руку с мечом, защищенную наручем. Удар поверг его на землю, оружие выпало. Бритоголовый стремился добить его, но Мечеслав увертывался, принимал удары на щит; он чувствовал – еще немного, и враг одолеет. Тогда в последней надежде рванулся в сторону, откинул щит, выхватил неповрежденной рукой нож, не единожды спасавший ему жизнь. Дубина араба со страшной силой опустилась на то место, где мгновение назад находился Мечеслав. Бритоголовый озадаченно глянул по сторонам. Увидев свою жертву среди толпы сражающихся воинов, он вновь ринулся на него. Без щита и меча Мечеслав довольно легко увернулся от очередного удара, сделал выпад и всадил лезвие ножа по самую рукоятку в незащищенный живот врага. Великан выронил оружие, повалился на Мечеслава, увлекая его за собой. Откинув тяжелое тело, Мечеслав встал, поднял свой оказавшийся неподалеку меч, снова ринулся в бой.