Русский медведь. Цесаревич

— Это вынужденная мера. Я вообще эти пушки демонстрировать никому не хотел. Но других попросту не имелось в наличии. Ведь кампания должна была начаться более чем через пять лет. Вот и держал в закромах только экспериментальную артиллерию.

— Странно, — пожала она плечами. — Если ты не хотел эти пушки никому показывать, то зачем послал?

— Потому что иного выбора не было. Как еще быстро и эффектно взять крепость? Выслать большой огневой припас для старых пушек и пережечь тонны качественного пороха, который я с таким трудом собирал в арсенале? Тем более что обычных бомб у меня не было в наличии и стрелять пришлось бы ядрами — а это жуткая морока и глупость. Послать Преображенский и Семеновский полк и штурмом с нескольких направлений взять укрепления? Еще большая глупость. Я потратил не один год, чтобы этих людей обучить и подготовить. По плану они должны стать ядром новой армии. А тут такая бойня. В общем — как ни крути, а иного выбора у меня не было. Тем более что союзникам можно сказать, что мои люди просто удачно и результативно постреляли гранатами. Проверить‑то такое они не в состоянии.

— Тем более. Петь — ты все сделал правильно, даже несмотря на то, что тебя к такому поступку вынудили. Кстати, а куда пропал этот наш недалекий хитрец? Я его уже полгода как не вижу.

— Отозвали в Вену. Я написал Леопольду о его проказах, пояснив, что он сорвал подготовку к серьезному походу и попросил такого впредь не допускать. Ведь мы союзники, а не враги.

— Ха! А ведь он одним махом поставил Леопольда в весьма неловкое положение. Иной монарх мог и вспылить от таких проказ, да послать подальше подобных союзников.

— Верно. Если говорить вежливо, то посланник поставил Леопольда раком, особенно учитывая международную обстановку. Полагаю, об этом глупом человеке мы больше никогда не услышим. Не удивлюсь, что его холодным молочком поутру напоят, а потом торжественно похоронят где‑нибудь в овраге. Подставил он своего монарха очень сильно. Настолько, что тот даже обязался компенсировать мне непредвиденные расходы — вот, жду партию селитры и меди.

— А дальше, что будет?

— Ничего хорошего, — грустно произнес Петр. — К кампании 1695 года я собирался иметь в тылу солидные производства, обеспечивающие кампанию деньгами и всем необходимым. Качественные пиломатериалы, листовое стекло, саржевая ткань — вот основные экспортные статьи, дающие мне денег уже сейчас больше, чем нынешние налоговые сборы в казну. И денег должно быть вполне достаточно для того, чтобы продолжать энергичное промышленное развитие. Строить дороги, мануфактуры, форты и прочее. А теперь из‑за этих… — махнул рукой Петр.

— Теперь ты будешь вынужден воевать в ущерб развитию, — медленно произнесла Анна.

— Верно. Вон, я хотел шхуны для пиратов строить со стальным набором и рангоутом. Но куда уж там. Мы одну едва построили на Плещеевом озере. Еще две в ближайшее время просто не потянем. Вот и придется строить их с деревянным набором, хоть и усиленным металлическими вставками. Кроме того, экипажи толком не готовы. Пехоты всего три полка. Конных егерей — пять рот, да и те — всю летнюю кампанию гоняли татар по степи, выдавливая на запад — юго–запад. И раньше, чем через год им пополнения не будет — слишком сложны в обучении и подготовке. Артиллеристов готовых к делу — одна только рота. Пушек нормальных нет. Фузей нового образца не хватает. В общем — одна сплошная проблема.

— Так раз все плохо, то зачем нам вообще сейчас начинать воевать? Подождем эти несколько лет. Обязательства для вида перед союзниками ты выполнил. Так что время у тебя есть.

— На самом деле — его уже нет. Я раскрылся и продемонстрировал, что могу успешно воевать. Это пока мы были немощными да убогими, наши союзники не рассчитывали на нас. Сдерживаем татар одним фактом своего присутствия — уже хорошо. Однако сейчас все изменилось. Франсуа Овен сообщил о переполохе в Вене, вызванном слухами о взятии Азова. Там никто на это не рассчитывал.

— Ты думаешь, теперь на тебя станут давить?

— Уже начали. Дело в том, что дела у Священной Римской Империи не очень хороши. В этом году они потеряли много крепостей. Конечно, войска османов тоже выдохлись, но закрепились на позициях. Теперь от нас будут любыми правдами и неправдами требовать наступления, чтобы Стамбул начал перебрасывать в Крым и Причерноморье подкрепления. Конечно, можно послать их к чертям, но без Вены нам будет сложно дипломатически оформить наши завоевания. С нами один на один Османская Империя может достаточно долго воевать, так что придется выручать этих горе–вояк.

— Печально. Кстати, а почему ты собирался начать кампанию в 1695 году?