Читаем Русский менталитет. Рашен – безбашен? За что русским можно простить любые недостатки полностью

Две 18-летние девушки, два эфемерных создания, едут в метро тоже на работу. В битком набитом вагоне они ухитряются откупорить и выпить по бутылке пива. Власти надеялись, что пиво отвлечет людей от водки. Но пиво не вытеснило водку. В городском парке на скамейке вы можете увидеть компанию 13-летних и постарше, которые пьют пиво, коктейль или водку с соком. Я знаю англичанина, который в компании гордо произносит по-русски единственную фразу (от русской жены): «Водка без пива – деньги на ветер!» Пьянство помолодело: регулярно выпивают больше половины подростков от 11 до 18 лет.

Некоторые считают, что пьянство – самый милый и простительный из наших пороков. Но когда среди русских провели опрос, чего они боятся больше всего, среди всех угроз на одно из первых мест они поставили алкоголизм. Оставим другим рассуждения о том, что миф о русском пьянстве изобрели зарубежные недруги и что они когда-то завезли водку в Россию. Нам важнее понять, когда и почему русские пьют и можно ли с этим бедствием справиться.

История нашего пьянства долгая и непростая. Как хорошо все было в старинных сказках: «И я там был, мед, пиво пил. По усам текло, а в рот не попало!» Алкоголизм пришел на Русскую землю позже, чем в другие страны Европы. Водка появилась на Руси с XVI века – с тех пор, как Борис Годунов с введением кабаков сделал пьянство статьей государственного дохода. Пьяницы пропивали в кабаках все догола. Людей начало спаивать государство. Пьяным народом легче управлять, как сказала Екатерина II. В XIX веке в отчетах о нравах крестьян в Костромской губернии сказано: «Поголовное пьянство мужчин – главная причина, заставляющая их влачить жалкое существование. Всякая копейка немедленно пропивается».

А на Русском Севере и в Сибири, где проживали не крепостные, а государственные крестьяне, было много старообрядцев, и они вообще не пили. Массовое пьянство возникало там, где люди чувствовали, что они не в силах изменить свою жизнь к лучшему.

Любое приятное событие или покупку у нас принято обмывать. Получается, что каждый день – это повод для праздника, особенно если день – после вчерашнего. Выпив на ночь, утром надо похмелиться. В дореволюционной России крестьяне «по праздникам напивались до чертиков». Если бы не частые праздники, они не смогли бы вынести такой работы, объясняют этнографы. В советские годы мне довелось побывать на фармацевтическом заводе, где необходимое лекарство в аппарате почему-то долго не получалось. Потом инженеры наконец докопались до причины – рабочие разъединяли трубу, по которой в аппарат тек спирт, и подставляли кастрюльку.

В наши дни люди отмечают и религиозные, и советские, и постсоветские праздники. Особенно долго идут новогодние праздники: Рождество празднуют и 25 декабря, и 7 января, Новый год 31 декабря и еще старый Новый год 13 января. Многие, особенно молодые, празднуют к тому же День святого Валентина и американский Хеллоуин.

Для пьянства есть такие поводы:поминки, праздник, встреча,проводы, крестины, свадьба и развод,мороз, охота, Новый год…Успех, награда, новый чини просто пьянство – без причин![1]

Русские пьют, потому что повседневная жизнь кажется им скучной и серой, душа жаждет праздника. Француженка, уезжая из Москвы в Париж, скучает: «В Москве все легко: «Алло, ты где?.. Там весело? Сейчас приеду».

После праздника русские с трудом переключаются.

Есть такой анекдот. Встречаются два друга. Один говорит:

– У меня в машине сидят две женщины.

– Ну и как они?

– Если выпить, то ничего.

Тот подходит к машине, открывает дверцу и смотрит на них:

– Нет, столько я не выпью.

Алкоголь скрашивает жизнь и помогает забыть о проблемах. Если муж не олигарх и не взяточник, как он на зарплату прокормит семью? Неудивительно, если мужчина говорит приятелю: «Эх, не надо было мне жениться! Жена терпеть меня не может, когда я пьян, а я ее – когда трезвый».

В. Петржела, бывший тренер «Зенита», доволен: «Русские не любят жаловаться, в отличие от европейцев. Если у русского проблемы, он шарахнет водки – и назавтра снова все в порядке».

Русский идет с бутылкой водки к приятелю в тех случаях, когда на Западе человек обращается к психотерапевту. Наши люди пьют прежде всего оттого, что не могут себя реализовать. От неудовлетворенности работой, да и всей жизнью, от неустроенности, от окружающей несправедливости, отсутствия уверенности в завтрашнем дне. Так появляется желание уйти в другой, иллюзорный мир.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология