Читаем Русский модернизм и его наследие: Коллективная монография в честь 70-летия Н. А. Богомолова полностью

В одной из тетрадей, под названием «Юношеские опыты. Стихи и проза. Д. Мережковский. 1880», относящейся к пятому-шестому классам, среди незаконченных набросков поэтических произведений сохранилось начало стихотворной драмы, героем которой был знаменитый нидерландский художник Питер Пауль Рубенс и его не менее знаменитые ученики Антонис ван Дейк, Теодор ван Тульден (здесь транскрибирован как Ван-Тульдис) и Якоб Йорданс (здесь в транскрипции: Жорденс). Приведем весь фрагмент целиком:

ПОГИБШИЙ ГЕНИЙ

Монастырь около Мадрида. В нем Рубенс с своими учениками перед картиной, изображающей умирающего схимника; в стороне перед Мадонной молится какой-то монах.

I

     РубенсВан-Дейк, Ван-Тульдис – все скорей ко мне,Хочу вам диво показать я, дети.Я небу благодарен, что забрелСюда, по узкой лесенке на хоры.Взгляните, тут в пыли и в паутинеСозданье чудное таится скромно,Создание, которому должно быБлистать над миром славою безмерной.Взгляните, что за краски, что за кисть,Взгляните, сколько вдохновенья дышит —Высокой страсти, чудного огня —На этом позабытом полотне.А этот взор спокойны<й> величавый,Он жжет мне душу пламенем небесным.Весь мир моих созданий, светлых, ярких,Роскошных, юных, полных упоенья,Мне кажется ребячески-ничтожнымПред взглядом полумертвого монаха,Где столько жизни, бесконечной жизни,Где блещет луч блаженства неземного.Друзья, мне кажется, что нужно больше,Чем вдохновенья смертного, чтоб быть творцомПодобного бессмертного созданья.Да! Жажда совершенства, что давноМеня томила тайным жгучим ядом,Я чувствую, теперь утолена.О дети, как счастлив я упиватьсяНедосягаемой красою этой.О дети, я блажен теперь вполне.     Ван-ДейкНо кто ж творец картины этой дивной?     ЖорденсВот здесь монах какой-то пред МадоннойПрилежно молится, я попрошу егоПозвать приора – тот наверно скажет.Прикажешь ли учитель?     РубенсПоскорей,Мой милый Жорденс, сам я позабылТворца, его твореньем восхищенный.     Жорденс (обращаясь к монаху)Честной отец, простите мне, что яМолитву вашу перервать осмелюсь,Чтоб вы приора к нам бы попросили:Имеем важное к нему мы дело.     МонахСиньор, тотчас исполню вашу просьбу.(Уходит.)

II

     РубенсЯ человек, как все, пожалуй, завистьБыла бы мне доступна, но клянусьПеред божественным созданьем этимБезумно было бы завидовать, ведь <я>Не вздумал бы соперничать в сияньеЧудесных красок с радугой небеснойИль с солнцем ослепительно блестящим.Итак, я свету должен возвратитьВеликий гений, чудом ПровиденьяСпасаешь ты избранников своих.(Входит приор.)106

На этой ремарке текст обрывается. Попытки откомментировать этот отрывок, т. е. найти источник и восстановить замысел незаконченной драмы, казалось, были обречены на неудачу. Поиски по названию драмы и по библиографиям литературы о Рубенсе результатов не дали. Разрешить эту эвристическую задачу помог фронтальный просмотр гимназических материалов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Психохирургия – 3 и лечение с ее помощью самых тяжелых и опасных болезней души и тела
Психохирургия – 3 и лечение с ее помощью самых тяжелых и опасных болезней души и тела

Книга рассчитана на психотерапевтов, психологов и всех тех, кто хочет приобщиться к психотерапии. Но будет интересна и для тех, кто ищет для себя ответы на то, как функционирует психика, почему у человека появляются психологические проблемы и образуются болезни. Это учебник по современной психотерапии и, особенно, по психосоматической медицине. В первой части я излагаю теорию образования психосоматозов в том виде, в котором это сложилось в моей голове в результате длительного изучения теории и применения этих теорий на практике. На основе этой теории можно разработать действенные схемы психотерапевтического лечения любого психосоматоза. Во второй части книги я даю развернутые схемы своих техник на примере лечения конкретных больных. Это поможет заглянуть на внутреннюю «кухню» моей психотерапии. Администрация сайта ЛитРес не несет ответственности за представленную информацию. Могут иметься медицинские противопоказания, необходима консультация специалиста.

Александр Михайлович Васютин

Психология и психотерапия / Учебная и научная литература / Образование и наука
Император Николай I и его эпоха. Донкихот самодержавия
Император Николай I и его эпоха. Донкихот самодержавия

В дореволюционных либеральных, а затем и в советских стереотипах император Николай I представлялся исключительно как душитель свободы, грубый солдафон «Николай Палкин», «жандарм Европы», гонитель декабристов, польских патриотов, вольнодумцев и Пушкина, враг технического прогресса. Многие же современники считали его чуть ли не идеальным государем, бесстрашным офицером, тонким и умелым политиком, кодификатором, реформатором, выстроившим устойчивую вертикаль власти, четко работающий бюрократический аппарат, во главе которого стоял сам Николай, работавший круглосуточно без выходных. Именно он, единственный из российских царей, с полным основанием мог о себе сказать: «Государство – это я». На большом документальном материале и свидетельствах современников автор разбирается в особенностях этой противоречивой фигуры российской истории и его эпохи.

Сергей Валерьевич Кисин

История / Учебная и научная литература / Образование и наука