Русский народ и государство

Казацкий идеал, бесспорно, победил в России и в 1917 году, но здесь картина существенно меняется. Вместо самозванцев стало "государство советов"

как особая форма русского восточного демократизма.

6 К политическим идеалам казачества примыкают идеалы русского сектантства.

Сектантские наши движения иногда смешивают с расколом, между тем различать их совершенно необходимо, несмотря на обнаружившееся в нашей истории слияние путей того и другого. Русское сектантство гораздо древнее, чем раскол, исторические корни его уходят в глубь истории московской Руси, примыкают по движениям стригальничества и жидовства86. Раскол сам по себе не породил сектантства, но только создал благоприятную почву для развития сектантских движений. Распавшись в своем развитии на различные течения, раскол в некоторых крайних своих проявлениях соприкоснулся с сектантством, так что границы между ними сгладились и утратилась резкость переходов.

Но по духу своему. как мы уже говорили, раскол был движением консервативным, сектантство же всегда было радикально. В расколе ничего не было от реформации, а сектантство наше питало дух реформаторства и заражено было его радикализмом.

В силу этого, как мы убедимся, политические идеалы русского сектантства были не схожи с политической программой старообрядчества.

Установление этих принципиальных отличий не препятствует тому, чтобы начать характеристику политических идеалов русского сектантства с той общей, отрицательной по отношению к государству струи, которая объединяла и раскол, и сектантство. И раскол, и сектантство исходили из неприятия русского правительства, расходясь только в степени, в которой это неприятие утверждалось. Старообрядцы считали правительство наше безблагодатным, но уже более радикальные старообрядческие течения называли правительство богопротивным и утверждали, что Антихрист, видимо, воплощается в лице правителей, которые сознательно творят волю дьявола (поморцы, новоже-ны, спасово согласие, кузьминовщина). Если сделать дальнейший шаг налево и перейти к безпоповству и к примыкающим к нему различным сектам, то они еще более усиливали отрицательное отношение к правительству, называя его прямо богоборным и отрицая обязательность подчинения всем существующим властям как влекущим подданных в руки дьявола. Еще решительнее поступало левое крыло сектантов (все пророчествующие секты и секты рационалистические - молокане, духоборы и т.д.), признающие русское государство с самого его начала противным Богу и принявшим вместо истинной веры, богопротивную ересь87.

Эта отрицательная позиция обязывала и раскол и сектантство к тому или иному виду неподчинения существующим политическим формам власти отношение, которое и формулировано было в следующей тактической норме: "Аще кто слышится силен быти, да борется с сатаной, не ослабляя церковных жил, страшливии же да бегают"88. Иными словами, активное сопротивление для сильных, леса и пустыни - для слабых. Что касается до первого, то и раскол и сектантство, несомненно, поддерживали различные народные противоправительственные движения, в которых казацкий элемент соединился с элементами религиозной смуты. Впрочем религиозное восстание против власти не есть явление специфически русское, здесь православный Восток шел общечеловеческими путями, и в частности путями Запада, с той только разницей, что русский бунт не выработал той демократической программы, которая была формулирована западной реформацией89.

Но что касается до второго средства - "бежать и таиться" - в нем мы приходим уже к черте, преимущественно свойственной православному Востоку.

Из убеждения, что государство лежит возле и что в нем царствует Антихрист, многие раскольники, и сектанты делали последовательный вывод: нужно оторваться от этого мира, нужно покинуть греховный "земной град". Они настаивали на "полном разрыве с никонианским обществом", на выходе из официально-политических форм общественной жизни90. "Ей-ей, - учила их мудрость, - скорбит и болезнует душа моя о вас (мирянах). Посмотрите вы на добрых людей, како покидают домы и палаты каменные, да бежат и скрываются в пустыни, в горы и в вертепы, и в пропасти земные, и не пекутся ни о чем здешнем, - суетном и прелестном житии..." "Изыдите, братие, от мира, и нечистот его не прикасайтесь"...