Русский национализм и Российская империя: Кампания против «вражеских подданных» в годы Первой мировой войны

Однако выполнение столь масштабной задачи сразу же оказалось весьма проблематичным. Ключевыми трудностями являлись нехватка железнодорожных вагонов и персонала, но наиболее серьезной проблемой оказались места назначения для выселенцев^{470}. Дело в том, что военные власти противились тому, чтобы депортированным разрешили поселиться на территориях, находившихся на военном положении. Поскольку большая часть территории черты оседлости находилась в ведении военных властей, то оставалась лишь половина Полтавской и малая часть Екатеринославской губерний в качестве подходящего места для ссылки. Под давлением МВД военные власти нехотя открыли некоторые территории под своей юрисдикцией для размещения высланных евреев. Но общая площадь территорий, выделенных для переселения евреев, оставалась сравнительно небольшой и включала районы к востоку от Днепра в Екатеринославской, Могилевской, Черниговской, Полтавской и Таврической губерниях (за исключением Крымского полуострова)^{471}. Таким образом, в соответствии с приказами апреля и мая 1915 г. города и местечки, находившиеся в этой сравнительно узкой полосе (сельские районы по-прежнему оставались закрытыми), должны были принять всех выселенных евреев.

В начале мая первые поезда с евреями из Ковенской и Курляндской губерний стали прибывать в указанные районы. 8 мая полтавский губернатор телеграфировал командующему Двинским военным округом о том, что 11 поездов с 10 738 евреями уже прибыли в Полтаву и еще несколько — на подходе. Губернатор и другие должностные лица протестовали, утверждая, что им негде размещать и нечем кормить такое огромное количество истощенных выселенцев. Губернаторы пяти внутренних губерний, предназначенных для размещения евреев, в отчаянии умоляли министра внутренних дел остановить депортацию^{472}.

Гражданские власти имели серьезные претензии к действиям военных. Горемыкин написал важную докладную записку царю, в которой выражалось несогласие правительства с дальнейшими массовыми депортациями евреев. Он утверждал, что наказание всего народа за ранее совершенные преступления отдельных лиц было очевидной несправедливостью, и добавлял, что это повлечет за собой многочисленные нежелательные последствия. Сосредоточение большого количества высланных в городах нескольких губерний усилит обнищание еврейских общин, вызовет эпидемии, приведет к снижению заработной платы в этих городах, обострит напряженность в отношениях между христианами и иудеями и приведет к погромам. Но самое главное, продолжал Горемыкин, это реакция, которую депортации вызывают в союзных странах и западноевропейских финансовых кругах, которые, как известно, находятся под сильным «еврейским влиянием»^{473}.

Записка Горемыкина — лишь один пример из целого потока жалоб гражданских властей, хотя эта жалоба исходила от весьма высокопоставленного лица. Многие, как например, виленский губернатор, жаловались, что переселения разрушают местное хозяйство и готовят ужасные последствия не только для местного населения, но и для армии. Губернатора особенно волновало, что высланными оказались все владельцы аптек, что сказалось на снабжении населения лекарствами, а также то, что из-за высылки квалифицированных рабочих важнейших специальностей закрывались оборонные предприятия^{474}. Противодействие правительства акциям военных по отношению к евреям помогло предотвратить еще более жесткие репрессии и сыграло важную роль в прекращении массовых депортаций.

Карта 3