Читаем Русский политический фольклор. Исследования и публикации полностью

Как было показано выше, в сборнике «Анекдоты от Зюганова» были напечатаны тексты, состоящие в различных отношениях, условно говоря, с «фольклорной традицией». Здесь есть и «настоящие» анекдоты, активно бытовавшие до выхода книги[297],и разного рода «переделки», и сочиненные «авторские» образцы политического юмора. Точное процентное соотношение между этими типами текстов установить затруднительно, однако имеющиеся данные показывают, что преобладают «переделки»: более 50 % анекдотов из сборника в той или иной степени отредактировано его создателями. Хотя лишь немногие «анекдоты от Зюганова» получили признание у ценителей жанра и оказались востребованными в обществе, в целом этот проект следует признать творческой удачей политтехнологов КПРФ.

Суммируя вышесказанное, перечислим основные тенденции современного бытования политического анекдота в России, о которых можно судить по проекту «Анекдоты от Зюганова». Прежде всего следует отметить, что вопреки скептическим оценкам отдельных исследователей (Вознесенский 1996) этот жанр жив и достаточно динамично развивается: постоянно появляются новые тексты, новые герои и даже новые циклы анекдотов (например, анекдоты про главу Центризбиркома). При этом современный политический анекдот по целому ряду параметров значительно отличается от советского политического анекдота, причем главные различия между ними не в сюжетике[298], а в формах бытования. Традиционное для советского анекдота устное бытование в новых социокультурных условиях отходит на второй план, уступая место печатным и электронным формам. Неизменной характеристикой жанра остается его «оппозиционность» власти, поэтому наибольший интерес к нему проявляют представители политической оппозиции.

Они используют протестный потенциал анекдота в своей политической борьбе, при этом свободно редактируют текст в соответствии со своими идеологическими задачами или даже сочиняют новые «народные» анекдоты. «Переделанные» или «сочиненные» политические анекдоты имеют шанс «уйти в народ», однако для этого они должны соответствовать жанровым канонам.

Опыт работы с «Анекдотами от Зюганова» самими коммунистами был признан успешным. В марте 2009 года на семинаре секретарей региональных отделений КПРФ член Президиума, секретарь ЦК С. П. Обухов выступил с докладом «Кризисное состояние современного российского избирателя и проблемы электоральной работы партии в свете решений XIII съезда КПРФ». В его выступлении речь шла о том, каким образом можно воспользоваться растущим из-за кризиса недовольством властью и привлечь к КПРФ избирателей, прежде голосовавших за другие партии.

Когда речь заходит о политической агитации, докладчик подводит краткие итоги использования «анекдотов от Зюганова» и описывает перспективы дальнейшей работы в этом направлении. Показательный отрывок из стенограммы выступления позволяет заглянуть в «творческую кухню» КПРФ и посмотреть, как оценивают эффективность этого вида политической пропаганды ее лидеры:

С. П. Обухов:

– … Как видно из исследования, потенциал для работы есть. Вопрос лишь в том, какие мы с вами найдем социально-психологические «ключики» к этой массе «бывших» и «потенциальных» избирателей КПРФ.

Кстати, один из путей, который мы вам предлагаем, и он уже, кстати, опробован, это известное всем издание с анекдотами и политическими миниатюрами от Зюганова. Меткая карикатура и острое слово нередко более эффективно воздействуют на слои «бывших» и «потенциальных» избирателей КПРФ, чем наши традиционные агитматериалы. В раздаточном материале мы предложили вам подборку и новых, и старых, и усовершенствованных политминиатюр для листовочного материала, рассчитанного, в том числе, на колеблющуюся, маргинализованную массу избирателей.

Г. А. Зюганов:

– Я, извините, не успел дописать до семинара раздел анекдотов о кризисе, но вы получите и его (цит. по стенограмме: Из выступлений на семинаре).

Вместо заключения

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.Во второй части вам предлагается обзор книг преследовавшихся по сексуальным и социальным мотивам

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

История / Литературоведение / Образование и наука / Культурология