Анализируя различные виды символических изображений, Б.А. Рыбаков останавливается на символике, связанной с весенним днем нарастания солнечного света, с тем днем, который в христианстве был введен церковными уставами как день воскресения Христа, т. е. как праздник Пасхи. Красочность этого праздника выражается в Европе раскраской яиц.
«Символика пасхальных писанок связана с магией плодородия во всех ее аспектах. Прежде всего само яйцо является олицетворением начинающейся жизни; растительные узоры и символы аграрного плодородия покрывают писанки; приуроченность обычая (или обряда) катания яиц к весеннему циклу праздников тоже говорит об аграрной магии. Поэтому все сюжеты и композиции на писанках требуют внимательного отношения к ним и тщательной расшифровки…
…Представление о яйце как о микрокосмосе, в котором отразилась Вселенная, восходит к глубокой древности: индоиранские легенды говорят о появлении Вселенной из яйца» (с. 51–52).
Обращаясь вновь к индийскому материалу, вспомним о древней вере арьев в то, что бог Брахма, создавший мир, богов и все живое, сам возник из золотого яйца, образовавшегося в первичном океане из оброненного в его глубины семени некоего извечного надмирного и непознаваемого начала — Великой Первопричины. Воплощением этого начала и стал Брахма, разделивший яйцо на две половины — землю и небесный свод.
В завершение рассмотрения некоторых страниц из указанной книги Б.А. Рыбакова приведем одно из его бесспорных определений, снова напоминающее нам о важности обращения к архаике: «…Глубина народной памяти измеряется десятками тысячелетий. Конечно, нам очень трудно уловить тот исторический момент, когда исчезает содержание того или иного символа и когда начинается бессознательная традиция, сохранение одной внешней формы без знания смысла изображаемого…» (с. 95).
Рождение бога Брахмы из яйца (рис. С. Потабенко)
Рос — рус — русь?
Эй, славяне, что с Кубани,
С Дона, с Волги, с Иртыша…
Наука не знает хронологической последовательности разделения древних славян на отдельные этносы, и в том числе до сих пор не определено время появления этнонима «рус/русский», а соответственно и слова «Россия» как названия страны, население которой в подавляющей своей массе пользуется русским языком с некоторыми его диалектными отличиями.
«Вопрос о начале Руси чрезвычайно сложен, общепринятого решения нет и сегодня, но его необходимо вырабатывать, и для этого должны быть сконцентрированы все позитивные научные усилия» [116, с. 7].
Никогда не следует забывать, что в глубине веков и тысячелетий существовала исторически складывавшаяся близость предков славян в пределах единой протославянской общности, а равно и близость их к общности арьев (о чем уже выше сказано достаточно для этой работы). Часто встречаемое в литературе утверждение, что славяне появились, например, на Москве-реке и Оке лишь в начале I тыс. до н. э., является выраженной уступкой финно-угорской теории, о чем повторно здесь говорить не будем.
Историки, к сожалению, под древними славянами и Древней Русью часто понимают лишь период жизни в I тысячелетии н. э., игнорируя до сей поры открытия исторической науки, связанные с началом формирования их культуры и древнейших форм группового самосознания (семейно-родового, а возможно и родо-племенного) в период существования кроманьонцев, который теперь датируют веками последнего межледниковья. Говоря о развитии этнического самосознания, вспомним хотя бы об упоминавшемся выше утверждении Я. Харматты о разделении в областях Центральной России балтов и славян не в I, а в V тыс. до н. э. Процесс этногенеза славян протекал на севере Восточной Европы задолго до этого, и формирование их этнических групп растянулось здесь на много веков до этой даты. И те ассимилятивно-адаптивные процессы, которые протекали здесь в процессе общения с предками других переселявшихся с севера индоевропейцев, отражены и в общих или сходных элементах их языков, и в сохранявшихся доныне обрядах и культовых представлениях, о чем так много сказано в книгах Б.А. Рыбакова, этих «энциклопедиях славянского язычества».