Русский Север – прародина индославов

Образ же третьего сына прямо сопоставим с неудачами, с неприятием его двумя другими, старшими, и даже с тем, что его, как подчеркивает Тилак, предают, топят и т. п. Вот этого третьего сына он и сопоставил с третьим шагом Вишну, с уходом солнца на долгий срок. «Персонифицированная треть года, названная именем Трита — «третий», описывается как скрывавшаяся в темноте, или в колодце, или в яме, или в водах нижнего мира, ибо солнце именно на этот период уходило за горизонт на родине древних предков арьев. И такие сюжетные моменты, как связь Триты с мраком и водами, или его участие в борьбе с Вритрой, или даже то, что на староирландском языке море обозначалось словом «триатх», — «все это теперь становится понятным и объяснимым», — писал Тилак в главе X своей книги (с. 356).

Помимо приведенных в этом разделе нашего очерка примеров точных наблюдений Тилака и верного раскрытия им истинного значения гимнов Вед, его книга содержит много других данных об отражении в Ведах реалий Приполярья.

Обращаясь к материалам Авесты, он пишет, что «святые книги брахманов и парсов — братья-близнецы арийского происхождения… подобное качество обеих книг ясно выявляется при рассмотрении отдельных сюжетов» [155,с. 376].

В Авесте говорится, что светлый бог Ахура Мазда создал благодатную область Арьянам Ваэджо, что в дословном переводе означает «зерно арьев». Эти перворожденные там арьи жили в блаженстве в теплых условиях рая, но злой дух Ангра Майнью напустил на эту страну холод и мрак, чем вынудил первожителей покинуть свой рай. Спрашивается, когда это могло произойти? Ведь там сделалось десять месяцев зимы и два месяца лета. Мы можем полагать, что два месяца лета являли собой те годы, когда солнце полностью стояло в небе, а дни рассветов и закатов, не считавшиеся, возможно, днями солнечного света, входили в понятие зимы. Тогда эти сведения памятника можно сопоставлять с данными Ригведы о высоких северных широтах, хотя из-за отсутствия более точных указаний обратиться к цифровому подсчету мы и не можем.

Важно другое — Тилак отмечает, что это подтвердили «к счастью, недавние открытия в геологии и археологии… установив на научной основе наличие в древности теплого и мягкого климата вблизи Северного полюса в межледниковый период и показав также, что в полярном регионе наступало, по меньшей мере дважды, оледенение, нарушавшее этот мягкий климат» (с. 592).

Наука приписывает именно оледенению изменения к худшему, наступившие в теплом климате древнего Приполярья. Тилак приводит много материалов, доказывающих, что в древности год считался десятимесячным (о чем говорит и римское название последнего календарного месяца — «децембер», то есть «десятый»), а два не учитываемых самым древним календарем месяца как раз и «отводились» под зиму, а значит, и под долгую ночь.

Нельзя выяснить ни по каким более конкретным показателям Авесты истинные данные о местонахождении Арьянам Ваэджо, а приведенные выше могут относиться к неопределенному моменту передвижения арьев, вытесняемых наступлением зимы, — можно увидеть лишь то, что в некий момент зима и мрак свелись к двум месяцам, но неизвестно, на каком этапе пути к югу. Важно то, что Тилак отметил совпадение этих указаний с упоминающимися в Ригведе десятью Адитьями как месяцами солнца, а значит, речь в обоих памятниках идет об Арктике как месте исхода арьев в южную сторону. Повторим, что следует делать поправку, ориентируясь на то, что по Авесте нельзя определить, так сказать, «качество» зимы, то есть выяснить, входили ли в эти два месяца зимы-ночи и периоды сумерек, длящиеся до появления солнца, а если входили, то ночное (зимнее) время было более долгим, чем два месяца, а значит, и описываемое место было расположено к северу дальше, чем подсчитанное выше. Тем более что в Авесте же есть описания десятимесячной зимы наряду с описаниями двухмесячной. Вот первое и относится к тем изменениям в теплом прежнем климате родины арьев, которые внес Ангра Майнью. И это произошло, по мнению Тилака, тогда, когда благодатный климат межледниковья был резко изменен наступающими холодами последнего оледенения. Приводимые Тилаком переводы отрывков из Авесты (из «Вендидада») ясно и выразительно говорят о наступлении снега, льда и холода на теплую страну, а это не может относиться ни к какому более позднему периоду, чем начало последнего наступления льдов. Все эти данные в одиннадцатой главе книги подтверждают тезис о межледниковом периоде в истории предков индоевропейцев, который мог сохраниться лишь в воспоминаниях, отраженных в сообщениях Авесты и Вед.