Читаем Русский штык на чужой войне полностью

Около 15 часов я поехал на станцию к начальнику отряда. Оказалось, что со станции уже можно говорить по железнодорожному телефону с Белоградчиком. Удается вызвать адъютанта Марковского полка, подполковника Рексина, которому сообщаю для информирования командира полка о том, что мы делали и что делаем, что все мы здоровы и чувствуем себя прекрасно. От него же узнаю, что моя жена при своей поездке в Видин в первый же день восстания попала в плен к коммунистам, но отделалась счастливо и сейчас находится в Белоградчике.

Подполковник Рексин мне сообщил также, что генерал Пешня с Марковской ротой находится в Белоградчике. Кроме нас, из Белоградчика от Марковцев высланы еще два пулемета. Они приданы болгарской пехоте для очищения от коммунистов пограничных с Сербией сел.

Разговор наш был прерван совершенно неожиданным и, во всяком случае, неприятным образом, а именно – ружейной трескотней и пулями, засвистевшими над станцией.

Выскочив из здания станции, наблюдаю, как с горы скатываются болгарские солдаты, ее занимавшие. Картина – довольно грустная. Я вскочил тогда на лошадь и помчался к своему орудию, которое уже открыло огонь по высотам над станцией. Переношу огонь на скаты перед собой в надежде остановить неожиданное наступление противника. Но все напрасно!

Про всему фронту видны перебегающие и вновь скрывающиеся люди. Шрапнелей у меня нет, а стрельба по цепям бомбами имеет такой же результат, как и стрельба по воробьям.

Наступление коммунистов развивается очень быстро и очень успешно. Не проходит и 15 минут, как наша рота оставляет станцию. Мы все сбавляем прицел, доходим до семи, то есть до 700 метров. Пули щелкают по орудийному щиту. Последние выстрелы делаем уже из узенькой улочки, по которой ведет наш путь отступления и куда мы откатили орудие на руках. Менее чем за полчаса мы выпускаем по наступающим коммунистам 35 бомб. Около 17 часов, когда орудийная прислуга уже частично взялась за ружья, прискакавший начальник отряда подполковник Петров приказал нам как можно скорее отходить за Брусарцы, чтобы не попасть в руки противника.

С трудом затягиваем гаубицу на руках в улочку, одеваем ее на передок, и через несколько минут наши волы вприпрыжку тянут ее из негостеприимного села. Возле нее, также вприпрыжку, бежим и мы, обливаясь потом. К сожалению, мое предсказание о невозможности здесь обороняться оправдалось, но от этого мне легче не было.

Выйдя из села, видим отходящую вправо от нас, в сравнительном порядке, роту добровольцев, от которой узнаем, что начальником отряда приказано отходит на село Дубова Махла.

Вскоре к нам опять подъезжает начальник отряда. Он очень взволнован, так как рота солдат, оборонявших станцию, исчезла, и он не может ее найти.

Повсюду кукурузные поля, овраги. К счастью, коммунисты, заняв село, нас не преследуют. Поэтому километрах в двух от села мы останавливаемся и открываем по нему огонь, выпустив около 10 бомб. Стоим на месте до темноты.

Наконец к нам подходит и найденная ординарцами рота солдат. После этого, ввиду того, что занимаемая нами позиция была совершенно неудобной для обороны, а также из-за отсутствия на ней воды, пищи и фуража, продолжаем отход к селу Дубова Махла, находящемуся в пяти-шести километрах от села Брусарцы, куда и приходим около 22 часов.

Выставляем сторожевое охранение на восток, в сторону Брусарцы, и на юг, в сторону Кисилево, которое после нашей сегодняшней неудачи могло бы возыметь желание отомстить нам за вчерашний разгром.

Ночь проходит в напряженном ожидании рассвета и, надо отдать справедливость, при пониженном настроении. По просьбе начальника отряда я также несколько раз проверял сторожевые посты добровольческой роты в сторону Кисилево.

По прибытию в село Дубова Махла подполковник Петров тотчас же посылает через станцию Дреновец донесение в Видин и Белоградчик о произошедшей с нами в Брусарцах неудаче, прося помощи.

К рассвету получаем из Видина ответ, что оттуда по железной дороге, расстояние не больше 80 километров, выслан отряд на поддержку нас подполковника Захова силой до 300 штыков при 11 пулеметах и одной гаубице. Это сильно поднимает настроение, хоть и находятся «Фомы неверующие». Оказывается, впрочем, все правильным.

27 сентября. Около 10 часов утра вступает в наше село обещанное подкрепление. Впереди двигаются две роты болгар-добровольцев с пулеметами и гаубицей. За ними, четко отбивая шаг, с песней «Смело мы в бой пойдем за Русь святую», идет рота под командой генерала Курбатова. Эта рота была сформирована из числа русских в Видине, находившихся там на разных работах. Она насчитывала свыше 100 штыков при пяти пулеметах. Половину ее составляли казаки, остальные были добровольцами корпуса Кутепова. Один взвод ее целиком был из Марковцев под командой капитана Керна.

Перейти на страницу:

Все книги серии Пятый Рим

Похожие книги

Русский офицерский корпус в годы Гражданской войны. Противостояние командных кадров. 1917–1922 гг.
Русский офицерский корпус в годы Гражданской войны. Противостояние командных кадров. 1917–1922 гг.

В период Гражданской войны в России 1917–1922 гг. вопрос управления вооруженными силами стал особенно актуальным. Старая Россия ушла в небытие, а на ее руинах возникло множество государственных образований, которые стали формировать собственные армии и нуждались в офицерах. Основным источником комплектования этих армий командным составом оказались офицеры старой русской армии. В монографии известного специалиста по истории Гражданской войны в России и русскому офицерскому корпусу первой четверти ХХ в. доктора исторических наук А.В. Ганина впервые на основе документов российских и зарубежных архивов проанализирована роль офицерства в создании противоборствующих армий Гражданской войны. Книга предназначена для всех интересующихся военно-политической историей России и сопредельных государств в революционную эпоху.

Андрей Владиславович Ганин

Военное дело