Русский синдром

Я как всегда, создал экспрессивное живое исполнение на своих синтезаторах. Хотя мне предлагали, просто включить фонограмму, и с эмитировать игру на инструментах. Я отказался, заявив, что это не в моих правилах. Сыграл хорошо, как всегда на полной самоотдаче. Я еще не знал, перед кем я выступаю, и по случаю чего этот концерт звезд нашей страны.

А дальше и Агутин с Варум, и Дмитрий Маликов, тут и Галкин подоспел, и группа «Би-2», и куда без Лепса. Одним словом, полный второй золотой эшелон. В первом эшелоне – в паровозе у нас тогда были, а это где-то, 2004 год, примадонна Пугачева, главный управитель всей эстрады и большой патриот тогдашнего Лужкова –певец и папа Иосиф Кобзон. И, пожалуй, все. Остальных – во второй, третий, десятый, эшелон. А не купил билет в наш поезд – сиди спокойно. Ты не в шоу- бизнесе.

Выступает Григорий Лепс. Его фонограмма звучит великолепно, Ему делали ее хорошие аранжировщики. Одним из них был такой Кобылянский. Только появилась новая модель синтезатора с интригующим названием «карма». Вот на этой, можно сказать «судьбе», тогда делалась его музыка.

Загон для исполнителей был за сценой, там нам положили какую-то еду на столе. Может из той, что стыдно подать на стол гуляющим нефтяникам, но Агутин почему-то уплетал вермишель с тарелки. Кто-то бросил:

–Наверное, жена Анжелика дома не кормит.

Галкин не стал все это есть, и попросил эксклюзивного какого-то чая. В общем, странное сборище, все как ладони.

Я решил выйти из нашего загона за сценой и вошел на территорию зала, где стояли столы с «героями страны». Русских лиц там не было. Может где-то и были, но они были стиснуты другими, с орлиными профилями и темными шевелюрами джигитов. Они здесь правят балом.

Я вышел, в пространство перед сценой, чтобы послушать фонограмму Лепса, уж больно мне понравилась оркестровка его песни. Здесь я вижу, что ко мне быстрым шагом, подходит огромный детина, и указывает, чтобы я покинул это пространство, и вернулся к себе в загон для музыкантов. И вдруг я слышу фразу из его рта сказанную, которая меня сразила сразу, и оставалась звучать и звучать:

– Здесь отдыхают люди! А ваше место артистов там за сценой. Идите к остальным, здесь нельзя находится рядом с уважаемыми господами.

Я попытался что-то сказать в ответ. Но он своей медвежьей лапой перехватил мой локоть, и потянул к нашему артистическому загону.

Вот так. Мы не люди, а артисты, которые развлекают людей. Я сказал об этом Дмитрию Маликову. Услышал отрезвляющую фразу из его уст.

– Леонид, успокойтесь, они же хорошо платят.

Они теперь на земле будут умножаться и плодиться. А ведь воровство в особо крупных размерах имеет серьезную статью. Тогда почему перед самым концертом, в так называемом торжественном открытии, вышли два основных героя вечера, очень напоминающих отутюженных бедуинов, но в дорогих пиджаках. Они произнесли фразу, с запахом веселого одесского юмора.

– Хорошо мы с вами нашей дружбой обули эту страну!

Сказ 5. Цирк продолжается

Я уехал, пока еще все это продолжалось. Не хотелось получать новую порцию со столов «людей». Все «звезды» еще оставались, хотя уже выступили перед галдящей и жрущей братвой. Ждали своих выходов на бис, за которые, наверное, обещали дополнительные сребреники.

Сны набросились, как дикие звери, сразу, не замечая друг друга. Все стало переплетаться в единый клубок. Клубок, почему-то, был из нефтяных черных струй, которые превращались в каких-то змееподобных существ с человеческими, а может и не человеческими лицами. Я заметил, что все лица я сегодня уже увидел.

А не такой ли был «бал сатаны», описанный Михаилом Булгаковым? Он тоже побывал на подобном «партийном» мероприятии, и передал потомкам: «бойтесь данайцев, дары приносящие!». Конечно, это не он это изрек. А сейчас «данайцы» у нас прекрасно живут и жируют. А дары наши, они теперь нам не приносят, а уносят. Деньги, деньги давай!

Тут во сне все стало происходить с огромной скоростью. Как будто кто-то быстро перематывает пленку событий. Мельком промелькнули кадры с певцами и другими сценическими клоунами. И все время звучал голос за кадром. «Вы, не люди! Люди там отдельно от вашего балагана, у них своя страна в этой вашей стране».

Вдруг появился поезд. Он был какой-то старый, как будто из военных лет, с вагонами-теплушками. Его сопровождали взрывы и всполохи от них. Да это война какая-то. Мне кричат: «Быстрее садитесь на поезд. Вы же теперь с нами. Поезд уходит в один конец. Мы все уезжаем, и вам пора».

Я проснулся. Больше спать не хотелось. И думать о каких-то снах тоже охоты не было. Голова была тяжелая, как будто вчера что-то пил безбробудно. Но на этом сборище и пить не хотелось, да там просто никто «не людям» не наливал.

Наутро решил сразу поехать к своему дружку, что вчера меня рекомендовал в этот вертеп.