Русский след Коко Шанель

В 24 года женится на самой большой кинозвезде того времени Поле Негри. Всего был трижды женат, последний раз — на первой жене брата Алексея. Погиб, по одним сведениям, во время игры в поло, по другим — на киносъемках, вылетев из седла и попав под копыта собственной лошади.

НИНА МДИВАНИ

(1910, Батуми —1987, Нью-Йорк)

В 1936 году вторым браком вышла замуж за сына писателя Артура Конан-Дойла Дэнниса. В 1955 году супруг Нины погиб в Индии. Ее третьим избранником стал секретарь Дэнниса Конан-Дойла Энтони Харвуд. Несколько лет являлась обладательницей литературных прав на произведения своего бывшего свекра.

Когда в шестидесятых годах прошлого века в Париже у Нины пропадет драгоценная брошь с рубинами и бриллиантами, она даст такие показания детективам, что потерю удастся обнаружить в течении нескольких часов. «Даже сам Шерлок Холмс не смог бы оказать французской полиции такой помощи», — напишут о вдове сына Конан-Дойла газеты.

РУБЕН МАМУЛЯН

(1897, Тифлис — 1987, Лос-Анджелес)

Звезда с его именем заложена на Голливудской аллее славы. Одновременно на экраны Америки в 1933 году вышли два фильма режиссера: «Королева Кристина» с Гретой Гарбо и «Песнь песней» с Марлей Дитрих.

ПАВЕЛ ЦИЦИАНОВ

В 1947 году вынужденно уехал из Парижа в Мадрид, где и скончался в 1977 году.

КОНСТАТИН ВЕРИГИН

(1899, Санкт-Петербург — 1982, Париж)

Окончил химический факультет университета в Лилле. Несколько лет являлся председателем Ассоциации французских Парфюмеров. Автор книги мемуаров «Благоуханность. Воспоминания парфюмера».

ЭРНЕСТ БО

(1881, Москва —1961, Париж)

В возрасте тридцати двух лет создает духи «Букет Наполеона», которые приносят ему первую известность. В 1913 году в честь 300-летия Дома Романовых создает духи «Букет Екатерины» — в память императрицы Екатерины Второй. В годы гражданской войны был комендантом лагеря военнопленных красноармейцев на Кольском полуострове. В 1919 году эмигрировал во Францию и спустя год начал работать над созданием духов для дома Шанель, обессмертивших его имя.

Ученик и коллега Бо Константин Веригин писал в своих мемуарах: «В разговорах со мной Э. Бо постоянно настаивал на том, что всякий парфюмер должен быть артистом и, следовательно, интересоваться всем, что прекрасно в мире, любить красоту, искать и творить ее. Всю свою жизнь он интересовался искусством и смог оставить своим наследникам значительную коллекцию фарфора, картин, книг, миниатюр, мебели, ковров, серебра, икон. Нередко он говорил мне о своих находках и приглашал к себе, чтобы я мог полюбоваться ими. Большая часть его собрания была из России. Немало редких сокровищ было в свое время вывезено русской аристократией, бежавшей с родины, и эти вещи можно было приобрести за сравнительно небольшую цену. За короткое время его большая квартира на бульваре Делессер стала настоящим музеем. Он терпеливо изучал историю каждого приобретенного предмета. Так, всю жизнь он собирал русский фарфор, тарелки из знаменитых сервизов: св. Анны, св. Владимира, св. Андрея, маршалов, св. Георгия. Помнится, в этой коллекции было более 60 предметов. Ему удалось также приобрести целый ряд картин известных русских художников. Кроме того, он был известен как chevalier du Jastevin (член Ордена рыцарей дегустации), коллекционируя лучшие вина Франции. В его подвалах было более двух тысяч бутылок самых лучших марок. Он любил угощать гостей своими винами, объясняя их достоинства. Обеды его были всегда весело и прекрасно организованы. Еда неизменно хороша. Существовала лишь одна опасность — потерять способность ясно судить о марках вин Бургундии и Бордо…

Помню, как однажды, еще молодоженами, субботним июльским вечером гуляли мы с женой в садах Трокадеро и решили подняться к Эрнесту Бо. Он встретил нас, как всегда, радушно. Было четыре часа дня. Он угостил нас малиной, только что полученной из деревни. Заговорили о ее чудесном запахе, и Бо решил, что только шампанское («великого года») достойно дополнить ее. Он поднял из подвала пять бутылок различных марок шампанского. Первой была осушена бутылка «Moet et Chandon». Второй — «Pommery». Небольшое сообщение о разнице вкуса и запаха этих двух марок вин мы прослушали заранее. После третьей бутылки, на этот раз «Roederer», моя голова несколько затуманилась, но Бо распил с нами еще две бутылки. После чего мы уже были не в состоянии вернуться пешком, хотя жили в Отее, совсем рядом, и наняли такси.

Весь персонал любил его за внимание и вежливость, даже в сочетании с самой высокой требовательностью и безупречностью в работе. Он внушал уважение к себе, но все работавшие у него чувствовали его доброту и считали его основой благосостояния Дома».

ДМИТРИЙ ДЖОРДЖАДЗЕ

(1898, Кахетия — 1985, Ницца)