Русский советский научно-фантастический роман

Форму традиционного научно-фантастического романа с самого начала определила специфика объекта и метода. Жюль Верн, приспосабливая к своей популяризаторской задаче роман путешествий и приключений, делал приключение носителем научных сведений и вместе с тем изменил характер повествования: под приключение была подведена научная подкладка. В «реалистическом» романе действие развертывается силой событий и людских воль и страстей. В жюль-верновском «романе в совершенно новом роде» события подчинены логике изобретательской мысли, его герои выходят из самых невероятных положений благодаря своему творческому гению.

Сюжетная динамика обрела, таким образом, важное новое свойство — интеллектуальную мотивировку. В научно-фантастическом сюжете, пожалуй как нигде, наглядно реализовалось творческое начало человека по отношению к объективной «судьбе». Вот это и отличает научно-фантастическое повествование от детективного и других смежных жанров.

В современном научно-фантастическом романе поэтическая структура явно сдвинулась с приключения-действия к «приключению мысли», и тем более что наука вошла в круг явлений, имеющих для нас прямую эстетическую ценность: ее уже не надо снабжать приключенческой декорацией. Однако в ранний период советский научно-фантастический роман ориентировался и на просветительскую фантастику. С другой стороны, он граничил (в 20-е годы да и позднее) с пародийно-фантастическим и приключенческим романом, с романом производственным, с политическим памфлетом; на него оказала воздействие романтическая фантастика А. Грина.

Соотношение со смежными жанрами — одна из главных трудностей исследования научной фантастики. Автор этой книги не счел себя в праве обойти ее, хотя и не старался исчерпать эту тему. Главной своей задачей он считал историко-литературную характеристику русского советского научно-фантастического романа. Теоретические замечания, в том числе изложенные выше, не претендуют, конечно, на законченную теорию и призваны лишь ввести читателя в специфику научно-фантастической литературы.

* * *

Автор хотел бы надеяться, что его работа поможет литературоведам, преподавателям, библиотекарям и всем, кто интересуется научной фантастикой, ориентироваться в этом популярном и малоизученном потоке художественной литературы. Дополнительным справочником послужит библиографическое приложение.

Автор пользуется случаем выразить сердечную признательность всем, кто содействовал выходу в свет этой книги, особенно сотрудникам Пушкинского дома и его библиотеки, а также ленинградским писателям и критикам-фантастам, чьи замечания имели особую ценность.

Страницы предыстории

Зарождение научной фантастики в России (В. Одоевский и Н. Чернышевский). Отображение научно-технического прогресса в фантастических произведениях К. Циолковского. Революционно-освободительное движение и фантастика А. Куприна, В. Брюсова, Н. Олигера, А. Богданова.

В 1916г. в «Теории словесности» А. Пресс утверждал, что фантастического романа в России еще не было, [19] а в 1934 г. К. Федин на Первом съезде писателей сожалел, будто этот роман у нас уже «умер и закопан в могилу». [20] Можно подумать, что за два десятилетия он успел народиться и отцвести. В 1938 г. А. Беляев призывал: «Создадим советскую научную фантастику» (так называлась его статья). [21] Но к этому времени один только Беляев создал целую библиотеку фантастических романов. «Куда нам, писателям технически отсталого народа, сочинять романы о машинах и полетах на другие планеты!», [22] — иронизировал К. Чуковский над «Аэлитой» А. Толстого, не ведая, что именно эта книга положит начало новой разновидности советской литературы и как раз тогда, когда Россия еще оставалась отсталой страной…

«Роман в совершенно новом роде», [23] как назвал Жюль Верн созданный им жанр, формировался у нас медленно в силу технической отсталости, но предубежденность ученой критики не позволила заметить, что зародился он все-таки еще в прошлом веке и не только в русле научно-технического прогресса, но и в связи с передовой общественной мыслью.

1

В России, как и на Западе, научная фантастика в первоначальной форме существовала в «синкретизме» с социальной утопией. Характерна в этом отношении незаконченная утопия В. Ф. Одоевского «4338 год. Петербургские письма» [24], — по-видимому, первое в России произведение, бросавшее взгляд в будущее с высоты научно-общественной мысли. Одоевского можно считать пионером научной фантастики не только в России: «Петербургские письма» появились в 1840 г. — за 22 года до первого романа Верна и столько же лет спустя после «Франкенштейна, или Современного Прометея» Мэри Шелли, романа, от которого некоторые ведут начало современной фантастики. «Петербургские письма» — научно-техническая утопия в форме распространенного в первой половине XIX в. эпистолярного романа. Вымышленный автор записок перенесен в будущее в сомнамбулическом сне, в котором превратился в китайского студента, путешествующего по России 44-го столетия.