Русский успех. Очерки о россиянах, добившихся успеха в США

Никто не достиг успеха «шаганием через трупы». Обилие трупов в Америке символ поражения, а не успеха. Может, поэтому нет в США известных русских военачальников. Военные потери не измеряются здесь в миллионах.

Знание языка как инструмент успеха явно преувеличивается. Большинство наших героев говорили по-английски неважно, а некоторые просто плохо. И наоборот, я знаю многих, кто мог бы выдавать себя за коренных американцев (или даже являются ими), но с успехом и не знаком. В связи с этим встает законный вопрос: не является ли плохое знание английского инструментом успеха? Т. е., возможно, американцы думают о русских X. и У. так: «X. плохо говорит по-английски, но наверное он силен в своем деле, просто высказать это не может. Дам-ка ему на всякий случай хороший отзыв. А У. говорит лучше меня, но часто упивается своим речевым даром. Он хорошего отзыва не достоин». Кроме того, нужно помнить, что красноречие – это свойство, которое редко не замечают завистники.

Другое дело языковое притворство – претензия на непонимание.

– Я, если чего не знаю, сразу чешу: не понимаю, мол.

Если вас в этом уличат, американцы умеют быть беспощадными. Более того, они легко распространяют свое открытие на всех «русских», включая чукчей и молдаван. Это, я бы сказал, самая опасная из кажущихся невинными уловок.

И в то же время нет другого народа, столь терпимого к акцентам. Диву даешься, сколь терпеливо они вслушиваются в речь недавно прибывшего с другого континента, который произносит всего один согласный звук, и тот непонятно какой.

Успех многих, в том числе трех женщин, возглавлявших взаимно противоречивые общественные движения теософов, анархистов и объективистов, говорит о том, что американцы нуждаются в толковых идейных руководителях, хотя бы области их деятельности были совершенно бездуховны. Но вместе с тем, к кандидатам на лидерство в таких движениях относятся крайне недоверчиво. Например, часто отвергалось как несостоятельное научное руководство, хотя немало и примеров, когда русские в нем преуспели.

По-видимому, больше шансов на успех в качестве идейных лидеров имеют женщины, они вызывают больше доверия к себе. Три из них были лидерами широких общественных движений, причем вовсе не «женских». Но право на лидерство должно быть совершенно бесспорным. Подчас лучше удовольствоваться неформальным лидерством, но не давать повод к обвинениям в карьеризме и обратить сэкономленные усилия на содержательные цели.

В целом можно сказать, что багаж познаний и качеств, привезенных в Америку, важнее правил поведения в ней. Хотя немало примеров американского успеха составляют случаи людей, которые до приезда в Америку не пользовались успехом.

Средняя продолжительность жизни всех умерших уже героев этой книги – 78.9 года, что намного выше средней продолжительности жизни американских и русских мужчин в любую пору. Иначе говоря, успех – от этого никуда не денешься! – предпочитает здоровых людей.

Среди преуспевших в Америке россиян примерно половина – евреи. На первый взгляд, это еще один банальный довод в пользу превосходства евреев в любых областях деятельности («Евреев в десятки раз меньше, чем русских, а вот смотрите…»). Однако более пристальное рассмотрение говорит о том, насколько условно мнение о преимуществах той или иной нации. Действительно, евреев намного меньше, чем русских, но русских эмигрировало в США примерно вдвое меньше, чем евреев. А успех они делят поровну. Значит, русские способнее – следует вывод! Но и он – лишь поверхностное наблюдение: ведь евреи прибывали в США почти без разбору, в то время как среди русских фильтровались наиболее способные. Так что пищи для каких то выводов о превосходстве тех или иных наций отсюда никак не получишь.

Поражает незначительность числа преуспевших русских ученых: в энциклопедию не попал никто из русских математиков. Остается надеяться, что новое поколение эмигрантов будет более успешным.

Если рассматривать эту книгу как руководство к действию, то было бы весьма полезно оценить также случаи, когда россияне не имели успеха, но таких случаев много, гораздо больше, чем случаев успеха, да и у «счастливцев» мы найдем немало примеров неудачных шагов.

Однако, как видим, у нас немало возможностей порадоваться за удачливых соотечественников.