Русский Вид. Книга вторая: Волк (СИ)

Катя с великой радостью вошла домой и с недоумением уставилась на ужасный беспорядок, что творился в просторном холле. Зеркальные двери шкафа-купе были распахнуты, вещи выкинуты с верхних полок и лежали разбросанные на полу, девушка чуть на споткнулась о коробку с мусором. В помещении витали запахи испорченных продуктов.

- Ясно... Папочка почти месяц один живет, прибраться некому, прислуга -то бесплатная сбежала.

Затыкая нос, Катя добралась до кухни, вышла на балкон и открыла все три окна на улицу. Взгляд девушки тут же уперся в бетонную стену многоквартирного дома напротив. «А в старой квартире на Парфенова за окном тополя... и сквер «Школьный» рядом, а там сосны, и весной можно видеть как ветерок сбивает с крохотных шишечек пыльцу, тогда она кружится в воздухе золотой дымкой и медленно оседает на колючие веточки - волшебное зрелище.

А еще в мае зацветут яблоньки в аллее у Выставочного зала на Севастопольской. И черемуха зацветет... и сирень. Весна в Тюмени - это такое чудо! Время надежд. Когда искренне веришь, что все твои мечты сбудутся и совсем скоро случится твоя самая важная встреча с тем Единственным, который рожден специально для того, чтобы стать твоей половинкой, и которому нужна только ты одна. Для которого ты подходишь идеально, как ключик к замку, как кусочек мозаики к своей паре.

- Когда уже приплывут алые паруса в мою гавань? Когда уже найдет меня мой капитан Грей? И узнает ли при случайной встрече, не пройдет ли мимо...

Катя с грустной улыбкой сняла с плеча небольшую сумочку из плотного гобелена с кожаными вставками. Спереди сумочку украшал вышитой корабль, словно летящий над бурным морем. Когда Катя приобрела эту вещь на выставке в Уренгое, то паруса корабля были еще белого цвета. Дома девушка сама расшила их в алый цвет. Дело это было непростое, Катя все пальцы себе исколола, пока втыкала иглу в толстую ткань. Но довела задуманное до конца и уже полгода носила сумку с собой, как потаенный сигнал кому-то еще неведомому.

- «А Его все нет... И я не знаю, где Он и когда мы встретимся. Сумею ли я сохранить себя чистой, светлой, такой мудрой до того момента, как Он войдет в мою жизнь. И я вовсе не «холодная рыба»! Иногда мне просто до боли, до безумия нужно Его прикосновение, и сама я чуть не кричу от желания прикоснуться к Нему. Временами мне бывает нужно, просто необходимо обнять Его, прижаться к Нему, ощутить Его силу и уверенность. А Его все еще нет рядом. Боже, как он мне сейчас нужен! Неужели, я такая дрянь? Просто дрянь - порочная, похотливая самка?

Да, нет же, нет! Просто я хочу знать, что Он всего лишь где-то есть на свете. И еще хочу быть нужной ему, не маме, не папе, а именно Ему - моему Мужчине. Я вновь раздула затаившиеся во мне угли. Нет, еще не все потухло внутри. Мои светильники еще горят. Только приди поскорее! Мне плохо без тебя! Услышь, где бы ты ни был, услышь меня, глупую и сентиментальную девчонку, которая не хочет становиться циничной и пошлой теткой, не хочет привыкать к боли и оскорблениям.

Я мечтаю о многом... Но даже самым умным, красивым и добрым не всегда достается самое хорошее. А мне-то за что иметь счастье? Но ради Тебя я смогу все, я выдержу, я со всем справлюсь, я подожду столько, сколько будет нужно... только, где же Ты, и есть ли Ты вообще на свете? Знать бы мне это... знать...»

Катя вытерла непрошеные слезы, с трудом нашла чистую посуду, наскоро выпила растворимый кофе, а потом переоделась и поехала проведать любимую мамочку.

В палате Веры Анатольевны стоял букет белых роз - ее любимые цветы. На тумбочке рядом с кроватью лежали фрукты и новая книжица Николая Ивановича с посвящением «Верной подруге и прекрасной Музе».

- Мамочка, как ты напугала нас, родная! Что же случилось?

- Уже все хорошо, дочка, сама не пойму, что это было со мной. Вроде сердце никогда не болело, а тут даже «Скорую» пришлось вызывать. Не волнуйся, Николай Иванович сразу же приехал, уж не знаю, кто ему сообщил.

- Ты же сама, Верочка, позвонить не догадалась, - с непривычной мягкостью в голосе начал увещевать ее муж.

Катя внимательно посмотрела на отца. Они не виделись почти полгода. Николай Иванович похудел, постарел и как-то даже стал меньше ростом, когда ссутулившись, сидел на хлипком стульчике у окна палаты. Девушке показалось, что одежда на отце несвежая, на манжетах рубашки виднелись пятна, ворот засалился. А ведь папа всегда был такой щеголь! Неудивительно, ведь каждая вещь его солидного гардероба проходила через заботливые руки жены. А Вера Анатольевна уже месяц как живет отдельно. Катя начала кое-что понимать...

- Коля, может, ты уже домой съездишь, отдохнешь, со мной Катя побудет.

- Да... и порядок надо бы навести дома, - не замедлила добавить девушка, - и продуктов купить, в холодильнике мышь повесилась.

- Девочки, я все сделаю, - пообещал Пермяков. - Дочка, ты же у меня..., то есть, у нас на Широтной остановилась?

- Да, папа. Я, кстати, насовсем приехала в Тюмень. Уже с работой все решила, мне вышлют трудовую книжку по почте, у нас замечательный директор.