Русский вираж. Куда идет Россия?

Плюс — путинская идея «Народного фронта», которая тоже не могла не повлиять благотворно на состав кандидатов в депутаты, поскольку большое количество людей, которые по тем или иным причинам не хотели ассоциироваться с партией «Единая Россия», как, например, доктор Леонид Рошаль, получили возможность тем не менее объединиться под именем Путина и участвовать в парламентской кампании.

И все же возникла легкая неловкость. Несколько раз после этого президент Медведев, пользуясь средствами массовой информации, пытался объяснить свой поступок — то в беседе с руководителями телевизионных каналов, то с блогерами, и каждый раз суть сводилась к тому, что «мы давние друзья, мы ведем единую политику, но рейтинг у Путина был чуть выше». Ну конечно, рейтинг у Путина был чуть выше, и тому есть как объективные, так и субъективные причины. Однако в любом случае довольно странно мерить рейтинг до начала собственно избирательной кампании. Да и Запад отнесся к ситуации без достаточного понимания — не случайно Кондолиза Райс высказалась об этой рокировке в высшей степени негативно, заявив, что демократия превращена в России в пародию на самое себя.

Решение Путина и Медведева поменяться местами выглядело с одной стороны очевидным, а с другой — достаточно неожиданным. Не то чтобы Путин не вызывал доверия — рейтинги и опросы по-прежнему были очень высокие. И не то чтобы Медведев сказал что-то не так. Просто казалось, что Медведев скорее ассоциирует себя с какой-то иной силой. Конечно, после того как он сказал, что он плоть от плоти «Единой России», вопросы отпали. Однако до этого вся риторика была скорее направлена на необходимость модернизации партии и борьбу с чиновничеством в «Единой России».

За все годы президентства Медведева теория, что он может просто формально поменяться с Путиным местами, практически не обсуждалась, и то, как повернулись события, оказалось большой неожиданностью для российской политической элиты, а главное, для тех неформальных центров силы, которые привыкли осуществлять реальное управление страной через правительство. Медведеву пророчили либо второй президентский срок, либо должность в сфере внешней политики, безопасности, в судебной системе, преподавательскую деятельность или представительство в какой-либо международной организации. То, что он вдруг займет пост главы правительства, многих повергло в настоящий шок.

Сентябрь 2011 года стал началом новой эры в российской политике. Оказалось, что в России одновременно появились две «хромых утки» — в роли одной из них выступало правительство, а другой — администрация президента. Было совершенно очевидно, что при переходе Медведева в Белый дом, а Путина в Кремль простой замены вице-премьеров на заместителей руководителя администрации президента и советников президента не произойдет.

Спокойней всех себя чувствовал Сергей Собянин, который вовремя успел выйти из состава правительства и оказаться мэром Москвы. Но ряд людей ощутили себя крайне неуверенно, а некоторые позволили себе довольно непродуманные заявления. При этом эмоциональный комментарий Аркадия Дворковича в Twitter по поводу выдвижения Путина в президенты не повлек за собой никаких административных шагов, а вот после того как Алексей Кудрин заявил из-за границы, что он не видит себя в составе правительства под руководством нового премьера Медведева, последовало очень и очень жесткое выяснение отношений, неоднократно транслировавшееся по телевидению и послужившее потом основой для многих анекдотов. Однако эмоции Алексея Леонидовича и людей из его ближайшего окружения никак нельзя было назвать анекдотичными.

Еще один любопытный нюанс: в этот момент в Кремле произошла смена «серых кардиналов». Когда должность Владислава Суркова занял Вячеслав Володин, это ознаменовало принципиальное изменение во внутренней политике. Подход Володина технологически кардинально отличается от подхода Суркова. И это отличие отразило в первую очередь изменение настроений Путина — ведь очевидно, что смена людей из столь близкого круга, так сильно влияющих на внутреннюю политику, невозможна не только без личного одобрения президента, но и без изменения его внутреннего состояния.

В сентябре 2011 года собрался так называемый Ярославский форум, который принято ассоциировать с Дмитрием Медведевым — там Медведев обычно делает важные заявления, выступает с мировоззренческими речами, приглашает разнообразных гостей, лидеров российской и мировой элиты, которые тоже выступают с речами или, по крайней мере, комментируют то, что сказал Медведев.