Русский вираж. Куда идет Россия?

Сегодня эта тугая пружина начинает разворачиваться в полную силу, сметая наши представления о мировой системе и основах ее функционирования, еще недавно казавшиеся незыблемыми. Робкие попытки установить новые правила игры и международные законы почти сразу становятся опять неадекватными. Государствам так или иначе приходится отказываться от договоров, которые они еще недавно подписывали, будучи уверенными в их необходимости и полезности. Политики и военные оказываются в тупике — традиционные представления о союзниках, противниках, о способах обеспечения национальной и глобальной безопасности и т. д. на глазах переворачиваются с ног на голову.

История американской прослушки своих европейских союзников и партнеров по НАТО показала «новое лицо» глобальной системы, а ситуация вокруг Эдварда Сноудена продемонстрировала очень высокую степень неоднозначности и поставила все стороны в тупик, хотя еще десятилетие назад она воспринималась бы только в черно-белых тонах. Что бы ни происходило в мире сегодня, оно неизбежно приобретает такой многоцветный окрас, что старые идеологические представления меркнут перед этой деидеологизированной, но очень динамичной картиной. Мир окончательно ушел от черно-белой модели и перешел на цветную — очень высокого разрешения. Говорить в таких условиях о невозможности двойных, тройных или четверных и т. д. стандартов в политике — значит намеренно ставить себя в проигрышное положение. Ни Москва, ни Вашингтон, ни Пекин такого себе позволить просто не могут.

Нынешний мир, конечно, не отменяет политическую, военную или, тем более, экономическую конкуренцию между странами. Однако она все больше приобретает внегосударственный характер, подчиняя себе национальные элиты. Чем больше страна вовлечена в такую конкуренцию, тем больше ее элиты мыслят глобальными категориями и тем больше сами зависят от глобального мира. И наоборот; чем больше элита оторвана от глобальных трендов, тем больше и ее страна выпадает из них. Именно в эту мышеловку угодил, в частности, национальный суверенитет.

Дискуссия по поводу присоединения Крыма к России в глобальном сообществе будет, безусловно, продолжаться долго. Возможно, мир вообще никогда не достигнет хотя бы относительного единодушия в этом вопросе. Да и нужно ли оно?

В США, к примеру, есть и будут политики и эксперты, для которых то, что произошло в Крыму, является неприемлемым. Их большинство. Сегодня 68 % жителей Америки считают Россию врагом. Спор между ними идет о том, насколько именно она ужасна. Есть здесь и те, кто принимает российскую логику и считает, что Москва в конкретной ситуации могла действовать только так, как она действовала, и ее цели соответствуют национальным интересам России. Таких людей меньше, но все же немало. Много и тех, кто занимает промежуточные позиции, смотрит не сквозь черно-белые очки, а старается видеть всю многоцветность и противоречивость крымской истории. Более 60 % американцев вообще полагают, что США не стоит встревать в конфликт между Украиной и Россией.

В любом случае в Америке разворачивается широкая дискуссия, цель которой не какие-то там санкции, а необходимость понять свои ошибки и просчеты, выработать адекватный взгляд на изменившуюся Россию и найти свою новую политику.

На самом деле следует сказать, что Путин — очень хороший ученик Запада, действующий в его лучших традициях. Мы уже отмечали, что он позитивно относится к Западу и никоим образом не является природным антизападником или даже антиамериканистом, хотя Европа ему явно ближе. Но посмотрите, какой он приводит аргумент — разбивающий все аргументы тех же американцев или европейцев, — он вспоминает Косово.

В этой связи очень смешно наблюдать, как основные пропагандистские силы России вынуждены сейчас разворачиваться на 180 градусов для обоснования действий собственного правительства. Еще бы! В течение 15 лет Россия категорически отрицала законность действий Запада в Косово, а сегодня вдруг оказалось, что именно схожесть с Косово является главным аргументом легитимности крымского сценария Кремля. Бедные российские политобозреватели, многие из которых на яростной критике Запада в Косово сделали себе имя и карьеру! Сегодня им приходится срочно поворачиваться в противоположную сторону.

После августовской войны 2008 года Москва — тоже весьма справедливо — заявляла, что она не сделала в Южной Осетии ничего такого, что не делали до этого страны Запада. Уже тогда отсылка к западной практике стала основой легитимности действий Москвы, и Запад в конце концов нехотя, но принял эти аргументы. В августе 2008 года Россия сама вбила последний гвоздь в гроб ялтинской системы, которую чуть ли не единолично до этого героически отстаивала.