Русский вопрос на рубеже веков [сборник]

Весь 1994 звучало во стольких местах и во столько голосов: «Идёт грабёж простого народа». «Я этой власти не верю ни в чём». «Теперь человек наш не верит ни в начальство, ни в депутатов, ни в Президента». «В высокой власти у нас — воры в законе». — А в 1995 осенью поехал в приволжскую сторону — и этот гнев звучал намного накальней. Каждый раз, когда на встречах кто-либо из выступавших хвалил «прошлое» (коммунистическое) время сравнительно с нынешним, — ему аплодировало, на взгляд, две трети зала. Когда я пытался возразить, что присутствующие, даже по возрасту, не знают из прошлого скольких ужасов, — из зала раздавались голоса ропота. Это происходило за три месяца до думских выборов, и я уже тогда убедился: коммунисты получат большинство…

Да и куда ни глянь. «Душа чернеет от того, что творится» (и с людьми, и с природой).

Пьют гнилую речную воду (Тара). «Жёлтые дети» (болезнь новорожденных, Алтай). — Растёт число дефективных детей, глухота младенцев, больны щитовидкой (Воронеж, достиг и сюда радиоактивный язык Чернобыля). Школы ремонтируют сами родители, из бюджета ни копейки. Туалет, переделанный в классную комнату. При трёхсменном обучении даже между сменами перерывы по 5 минут — обернись, поменяйся. Начинающая учительница получает, по пересчёту, 12 долларов в месяц (сколько американский рабочий невысокой квалификации в один час). Но и опытная, с большим стажем и 30 часами нагрузки в неделю: «Если заболею, лечиться не на что» (Новая Корчева). «Стыдно перед учениками, нечего надеть» (Новосильский район). В школьных библиотеках учебники — рассыпаются в руках, бибколлекторы уже не шлют ничего. «Стонем без книг». (И всё ж 11-классники районной школы решаются ехать поступать, где конкурс 5: 1…) — На группу призывников, везомых в военкомат (БАМ, у Падунских Порогов), больно смотреть: хилые, нездоровые подростки с обречённо тоскливыми глазами, выражением безысходности. У других (Ставрополье): не сумели словчить, вот и влипли в армию, даже и ПТУ не кончили. — Теперь «поклонение зелёной бумажке» (Ростов). — Теперь «нравственно то, что выгодно» (Рязань). — «У нас теперь царит идеология захвата и зависти» (Кинель). — «Дети смотрят: кто ворует — прекрасно живёт, а мой батька неумеха, хочет по-честному». — «Девочки с 12 лет идут в любовь».

И выхлёстывало в раздражение: «Государство занялось грабежом!» — «Ни одного чиновника нельзя привлечь к суду». «Оказались демократы — самые большие взяточники». «Откуда сразу стали миллионерами, с ничего?» (Ярославль.) — Старый пенсионер (Тверь): «Сколько себя помню, мы всегда что-нибудь строим, вот сейчас — "правовое государство"; а найти управу ни на кого нельзя». — «Действительно мы стали свободны? какая свобода, если бросай работу и иди в вынужденный отпуск?» (Новосибирск). — «А как голоса считают? конституцию протащили обманом!» (Омск). — «Курс, диктуемый из Москвы, — на разъединение людей» (Кимры). — «Москва не похожа на город русского государства» (старушка в Угличе). — «Как можно за два года развалить то, что строилось веками?» (Кострома). «Власть совершает безмерные глупости». Но — хор голосов, всё настойчивей и в самых разных местах по долгому пути: «Это — не может быть по недомыслию!» — «Это — специально задумано!» — «Несомненно проводится сознательная политика уничтожения России!» — «До каких пор недостойные люди будут править страной?» (Пенза, сильные аплодисменты зала). — Абитуриент в Новосибирске: «Телевидение — мерзость!» — Самара: «У нас на заводе ребята призывают вооружаться, как в Семнадцатом году». — Пермь: «Если не кончится твёрдой рукой — будет крах».

Но и немало голосов саморассудительных: «Виноваты мы сами: мы все — иждивенцы, а импульс к действию должен быть у каждого». — «А что? говорить умеем, а делать ничего не умеем». (И правда: о самоуправлении, как его устроить, — почти никогда не заговаривали, это — не в мыслях, я сам на то наводил.) — «Мы всё ждём, кто б нас объединил». И — ищут, и правда же: «Как нам сплотиться?»

Ах, вот этого-то, вот этого-то — нам, русским, и не хватает!

И сколько — размышляющих, без раздражения, но в поиске настойчивом: «Да неужели же не было третьего пути?» — «А какой выход из бездарной политики теперь?» — «Будет ли выход из разворовки и падения?» — «Ведь духовно гибнет молодое поколение!» — «Разрушенный завод можно восстановить, но человека, узнавшего вкус дармового рубля, не восстановить никогда».