«Русский вопрос» в 1917 — начале 1920 г.: Советская Россия и великие державы

В состав миссии Российского Красного Креста, кроме ее главы — Д. З. Мануильского, входили И. Ф. Арманд и Я. Х. Давтян. В полученной 28 марта 1919 г. радиотелеграмме они сообщали об условиях, в которых находилась миссия: с момента приезда во Францию они были интернированы в Малё-Бен (недалеко от Дюнкерка), их охраняли и сопровождали во время выходов офицеры; вся корреспонденция подвергалась контролю. Не будучи в состоянии вступить в непосредственный контакт с соотечественниками, они не могли принять ни одного посетителя; радиотелеграммы подвергались ограничениям; были отвергнуты их просьбы иметь юридического советника и определенное место жительства в Париже, а также говорить без свидетелей с соотечественниками. Столь суровые меры по отношению к российским представителям Красного Креста были вызваны опасениями, навеянными паническими телеграммами французских дипломатических представителей в европейских странах, что целью приезда миссии являлись организация террористических актов против членов правительства Франции и других союзных стран и ведение большевистской пропаганды. В связи с этим прибывшая во Францию миссия Мануильского оказалась на положении арестованных.

«Одним словом до сих пор мы были в полной невозможности сделать чтобы то ни было для оказания помощи нашим соотечественникам и для организации их возвращения на родину и тем более для выяснения того, имеются ли русские заключенные в тюрьмах по политическим причинам», — констатировали члены миссии[668]. Далее они перечисляли наиболее важные предложения, сделанные миссии французскими властями: радиотелеграммы миссии будут отправляться; она сможет посещать места, где находились русские граждане и говорить с ними в присутствии французских властей; русских будут информировать через печать о пребывании миссии, они смогут писать ей через посредство французского Красного Креста, миссия сможет без свидетелей говорить с теми русскими, кто будет уже посажен на пароход. После отъезда миссии защиту интересов российских граждан было предложено поручить представителю нейтрального Красного Креста. Также миссии было предложено продлить пребывание во Франции, в случае необходимости; ранее французское правительство полагало, что миссия будет завершена с отъездом на родину второй партии солдат 7 апреля 1919 г. на пароходе «Дюмон д’Юрвилль». Остальную часть русских солдат французское правительство брало обязательство возвратить на родину «в пределах имеющегося в его распоряжении тоннажа, как можно скорее», с условием, что французам будет предоставлено право свободно выехать из России, как только во Франции освободят заключенных по политическим причинам русских[669]. Эти условия были переданы на рассмотрение руководству НКИД и Центральной Коллегии Российского Красного Креста для получения инструкций. В то же время миссия сообщала некоторые сведения о положении гражданских и военных лиц, часть которых находилась в тюрьмах и концентрационных лагерях за преступления, или «деликты, политические, военные, уголовные или в качестве нежелательных иностранцев». Миссии были переданы списки (по утверждению французов, полные) всех российских граждан, находившихся в тюрьмах и концентрационных лагерях. Французское правительство заявляло, что готово освободить всех находившихся в тюрьмах по политическим мотивам, сомнительные случаи должны были стать предметом дискуссии. По сообщениям некоторых газет, русских солдат заставляли записываться в армию Деникина; 150 русских солдат были наказаны за отказ сражаться против советского правительства. Эти факты были приведены в палате депутатов Франции во время интерполяции социалистических депутатов по поводу военного вмешательства в России.

Свидетельств о фактах насильственной отправки солдат и офицеров в деникинскую армию, где отказывавшихся участвовать в боях расстреливали, сохранилось немало[670]. В связи с репатриацией русских солдат в порты, находившиеся под контролем белых войск, Г. В. Чичерин неоднократно направлял ноты протеста правительству Франции[671].