Русский вор

Едва кивнув, посол удалился, оставив Барнета наедине со свалившейся проблемой. Первым делом главный редактор пролистал полученную папку — и понял, что материал получится оглушительный. Второе — посмотрел подшивки российских газет за последние три-четыре года, пытаясь выудить в них какой-нибудь скандальчик, связанный с великим князем. Однако газеты упорно хранили молчание, как если бы великого князя Николая не было вовсе. Подняв более поздние подшивки, Барнет вдруг с удивлением обнаружил, что имя Николая встречается едва ли не чаще, чем самого императора, — правда, в разделе «Скандальной хроники». А потом натолкнулся на маленькую заметку, в которой говорилось о том, что великий князь Николай Константинович отправлен в Ташкент. Главный редактор довольно хмыкнул, уяснив причину: августейшая фамилия отвернулась от своего грешного отпрыска, повычеркивала его имя из всех официальных документов, запретила упоминать его в газетах, да и где бы то ни было.

Далеко за полночь Джон Барнет прочитал все газеты, касающиеся последних лет жизни Николая Константиновича в России. Выходило весьма занятное чтение, и знакомство с чудачествами великого князя сумело выжать из англичанина пару снисходительных улыбок.

Потянувшись, главный редактор довольно зажмурился. Теперь он знал, о чем писать. Материал будет преинтереснейший, но это будет завтра. А сейчас — спать! Загасив керосиновую лампу, Барнет разделся и в хорошем настроении отправился почивать.

Глава 28 Господа, прошу угомониться!

Чтение утренних газет для Варнаховского было таким же обязательным ритуалом, как чашка крепкого кофе. Настроение было прекрасное — всего каких-то несколько дней отделяют его от болгарского царского престола! Леонид уже видел себя в мечтах сидящим на троне, одетым в пурпурную длинную мантию, в золотой короне, украшенной бриллиантами и изумрудами. На центральной площади перед новоиспеченным царем войска, приняв на караул, дают ему клятву на верность, звучит национальный гимн, народ ликует… И нет на земле в этот момент более счастливого человека, чем избранный народом царь.

Но червячок сомнения, не оставлявший его ни на секунду, подсказывал убираться подобру-поздорову, пока дело не зашло слишком далеко.

В какой-то момент Леонид едва было не поддался соблазну: хотелось ухватить в охапку Элиз, как всегда прихорашивающуюся перед зеркалом, и бежать как можно дальше от опасного места. Пожалуй, что лучше в Америку, к доверчивым простофилям — таким, как этот бизнесмен господин Генри Морган, пожелавший купить у него Зимний дворец…

Но уже в следующую секунду чертенок, казалось, прочно дремавший где-то на самом дне его души, неожиданно пробуждался и нашептывал в ухо: другой такой возможности проявить себя у тебя никогда не будет, так что не отказывайся!

Поколебавшись, Варнаховский вновь задвинул под кровать уже приготовленный чемодан и, запахнув полог, побрел за утренними газетами. Первая же прочитанная газета «Болгарские новости» повергла его в шок. На первой странице в качестве главной новости дня крупными буквами был напечатан заголовок:

«ВЕЛИКОКНЯЖЕСКИЙ МОШЕННИК».

А далее несколько меньшим шрифтом был набран текст: