Русский всадник в парадигме власти

В это же время встречаются упоминания о терликах, простеганных полностью или частично. Так, «терлик отласен багров плечи стеганы» и «терлик камка зелена стеган» упоминаются в духовной Г. Д. Русинова (1521–1522). «Терлик хандрячен стеган» упоминается в числе воинского снаряжения в духовной З. Ф. Катунина (1519)[352], а «терлик хандрячен стеган в частую стеж» стал частью богатого вклада И. М. Вороного в Троице-Сергиев монастырь (1541). «Терлик камка голуба, стеган» числится в составе вклада в этот же монастырь, сделанного князем Дмитрием Пронским (1517); и здесь терлик соседствует с другими ценными вещами, например с дымчатой атласной шубой на соболях[353]. Ногайские мурзы включили «терлик стеган»[354] в список запросных поминков, которые им следовало получить от московского государя (1534); здесь стеганый терлик однозначно рассматривается как статусная одежда и противопоставляется прежним «мельким» подаркам.

Область бытования терлика была широка, о чем свидетельствует значительный разброс тканей, из которых он выполнялся. В царском гардеробе, согласно описи 1640 г., был замечен «терлик олтабасной»[355]. В то же время были известны более чем демократичные «терлик крашенин» и «терлик безинен» (бязинен)[356]. Последние, судя по упомянутым выше духовным Русинова и Катунина, были частью воинского снаряжения. Особенно выразителен текст последней: «Дал есми сыну своему Степану… терлик хандрячен стеган да пансырь… Да сыну своему Петру… терлик тафта голуба, да шолом и наручи с ымянем…»[357] Знали военные терлики и при дворе: в Описи царской казны от 1640 г. числились «терлики походные»[358].

Терлик также использовался в качестве свадебной одежды жениха и его окружения; они выполнялись из цветных и золотных материй[359]. В ярких терликах, подбитых соболями, шествовали перед невестой стольники в роли свечников, коровайников и фонарников на свадьбах царей Михаила Федоровича в 1626 г. и Алексея Михайловича в 1648 г., когда «и за столы сажалися в терликах»[360]. Терлик был своеобразной униформой для посольских приемов, когда «бояре… сидели в саженых шубах… стояли княжата и дети боярские в терликах в саженых, а иные в кожусех и в шубах»[361].

В последний раз в Московии терлики встречаются в марте 1692 г.: так были одеты 60 жильцов, несших караул на Красном крыльце и в Грановитых сенях при приеме персидского посла[362].

Другая мужская ездовая одежда, тегиляй, отличался от прочих форм мужской одежды множеством пуговиц[363]: известны варианты, рассчитанные на 46, 48, 56 и 68 штук[364]. Наиболее роскошные из известных нам тегиляев принадлежали Ивану IV: «тегиляй бархат венедицкой шелк червчат да зелен с золотом и с петлями, на нем 46 пуговиц золоты сенчаты резаны на проем с жемчуги», «тегиляй бархат венедитцкой лазорев листки золоты, на нем 48 пуговиц золоты чешуйчаты с чернью», «тегиляй бархат венедитцкой ценинен с золотом и с петлями, на нем 56 пуговиц золоты продолговаты сенчаты с жемчуги» и «тегиляй бархат венедитцкой на бели чубар с розными шолки, а на нем 68 пугвиц золоты, травки резаны с чернью»[365].

«Венедицкий», т. е. венецианский бархат, из которого были сделаны царские тегиляи, считался самой респектабельной материей из всех известных; благодаря своему исключительному качеству и высоким художественным достоинствам, он был хорошо известен монархам и нобилям Европы, России и Востока. Отличительной особенностью венецианских (и в целом итальянских) золотных бархатов нужно назвать исключительное качество тончайших нитей золота и продуманные композиционные построения авторства художников Пизанелло, Беллини, Боттичелли и др.[366] Орнаментом выступали геральдические изображения — орлы, грифоны, короны, выполненные необыкновенно крупно[367].

Колористическое решение тканей было скупым: узор выполнялся в одну-две краски, но обильно подчеркивался металлическими нитями. Декоративность тканей не связывалась с полихромностью по причине специфического качества местных красителей и дороговизны, а иногда и недоступности, красителей привозных. Недостаток красок возмещался сложной и богатой фактурой ткани и неизвестной другим школам ткачества «добротой» работы. Эти особенности итальянского текстиля — благородство цвета, торжественность крупного рисунка — как нельзя лучше отвечали требованиям московского придворного церемониала.

Первое упоминание о тегиляе относится к 1489 г.[368] Известно, что эта одежда имела монгольское происхождение; она попала в Московию от тюркских огузов через посредничество крымчаков и ногайцев[369]. Пик моды на тегиляи, судя по количеству упоминаний в письменных источниках, пришелся на 1550–1570‐е гг., после чего их популярность затухает; в последний раз тегиляи упоминаются в 1598 г.[370] как парадная одежда.