Русско-Японская война 1904-1905 гг

Мы никоим образом не можем поверить тому, что Россия с самого начала переговоров была воодушевлена серьезным и искренним желанием мира. Она отклонила предложения Нашего правительства. Независимость Кореи в опасности. Это угрожает жизненным интересам Нашей Империи. Нам не удалось обеспечить мир путем переговоров. Теперь Нам остается обратиться к оружию. Наше искреннее желание, чтобы преданностью и храбростью Наших верных подданных был бы скоро восстановлен вечный мир и сохранена слава Нашей Империи”.

После обнародования Высочайших манифестов о начале войны в столицах России и Японии состоялись торжественные официальные церемонии по такому случаю.

Таким образом, для начавшей войну Японии сложилась самая благоприятная обстановка. Русский флот, представлявший серьезную угрозу, был вынужден находится в бездействии. В корейских портах Цинампо и Чемульпо началась беспрепятственная со стороны противника высадка первых эшелонов 1-й японской армии генерала Тамесады Куроки. Транспортный поток из портов Японских островов шел непрерывно. Было захвачено в качестве военных трофеев несколько русских пароходов. Командующему Соединенным флотом вице-адмиралу Того не приходилось более особо заботиться о переходе транспортов с десантом: он стал хозяином положения на Желтом море, а русские ограничились лишь действиями малых сил.

29 января на минах подорвался и затонул в Таллиенваньском заливе минный заградитель “Енисей”. Командир капитан 2 ранга Степанов с борта не ушел и погиб вместе с кораблем. Около 16 часов того же дня на мине подорвался крейсер “Боярин”, командир капитан 2 ранга Сарычев бежал с корабля в числе первых. Миноносцы сняли экипаж, ушли в Порт-Артур. В результате шторма, не позволившего завершить спасательные работы, крейсер затонул 31 января.

Отряд Вирениуса (“Ослябя” и миноносцы N212, 213) прибыл 31 января в Джибути, где на кораблях узнали о начале войны. В числе полученных телеграмм, последней была телеграмма из морского министерства “Оставаться в Джибути, вплоть до, Особого распоряжения”. Начиная с 27 января, адмирал Алексеев направил 3 телеграммы в морское министерство с требованием обеспечить дальнейшее движение крупных кораблей Вирениуса на Дальний Восток. Отчаявшись получить внятный ответ от управляющего морским ведомством, Алексеев обратился с личным прошением к императору Николаю II, с просьбой срочно отправить “Ослабю”, “Аврору”, “Дмитрия Донского”, “Алмаз” и транспорт “Смоленск” на помощь эскадре Тихого океана.

В ночь на 1 февраля японский миноносец “Асагири” приблизился к внешнему рейду. Но обнаружив, что остальные миноносцы не смогли прорваться сквозь снежный буран, “Асагири”, выпустив с дальней дистанции 1 торпеду (по сути дела в никуда!), поспешно отвернул на обратный курс и ушёл в море. Позже миноносец “Хаятори” также вышел к воротам Порт-Артура, но поняв, что в одиночку атаковать неприятеля, было бы безрассудно, тоже выпустил с дальней дистанции торпеду и развернувшись на обратный курс взял курс к берегам Кореи.

4 февраля командиром Тихоокеанской эскадры назначен Вице-адмирал Макаров. На приеме у Императора Макаров также обратился к Императору с прошением о направлении кораблей Вирениуса для усиления эскадры Тихого океана. Предложение Комфлота также поддержал Великий князь контр-адмирал Александр Михайлович, присутствовавший в тот момент в резиденции Императора. Предложения Макарова и Алексеева, вопреки сопротивлению управляющего морского ведомства Ф.К. Авелана и начальника ГМШ З.П. Рожественского, были утверждены Императором Николаем II. По окончании беседы с Макаровым великий князь Александр Михайлович также обратился к Николаю, с просьбой разрешить убыть на Дальний Восток и принять участие в боевых действиях. На что, правда, получил отказ.

5 февраля корабли отряда Вирениуса покинули Джибути и направились в Порт-Артур. Русский консул в Шанхае получил указание из Петербурга зафрахтовать в Шанхае или Циндао, угольщик и загрузив на его борт полный запас угля и направить в Шанхай. Что и было сделано, несмотря на противодействие англичан, германский пароход “Вахтфельс” шедший балластом с Циндао в Шанхай, встал под экстренный фрахт, приняв на борт уголь по документам для доставки во Владивосток. Фрахт был оформлен 22 февраля, загрузка закончена 28 февраля. После чего “Вахтфельс”, ушел в Циндао, где некоторое время отстаивался, после чего вернулся на внешний рейд Шанхая, где и находился вплоть до подхода Русского отряда.