Русско-японская война. В начале всех бед

Внимательно наблюдавший за разворачивающимися событиями, кайзер Вильгельм Второй был возмущен своеволием Куропаткина. Он пишет «дражайшему Ники»: «Я чувствую гордость от того, что ты можешь полагаться на меня как на подлинного друга. Так оно и есть! И я уверяю тебя, что никто не следит за всеми фазами войны с большим интересом, чем я. Твое замечание относительно Куропаткина было настоящим откровением для меня! — Я удивлен его недальновидностью в игнорировании твоих распоряжений. Он обязан следовать твоим приказам — поскольку ты сам был в Японии и можешь выступать более компетентным знатоком японцев, чем он. Твои предупреждения были совершенно справедливыми и основывались исключительно на фактах. Я надеюсь на то, что генерал не рискнет финальным успехом обнажить твои войска до прибытия резервов, которые, насколько я знаю, находятся еще в пути. Старая пословица Наполеона Первого еще действует — победа находится на стороне больших батальонов; невозможно быть слишком сильным для победного исхода; особенно следует полагаться на артиллерию; абсолютное превосходство должно безусловно обеспечить финальную победу».

И русские и японцы находились в заблуждении относительно желания противостоящей стороны вступить в решающее морское сражение. Японцы боялись рисковать своим флотом до высадки достаточных наземных войск в Китае. Русские моряки ждали подкреплений и желали лучшей координации действий с эскадрой во Владивостоке. Обе стороны скрывали свои потери. Следует отметить также, что разведка японской стороны действовала успешнее, и японский генеральный штаб лучше знал состояние дел на театре военных действий, чем российский. Да и Ноги располагал весьма детализированными сведениями о происходящем в Порт-Артуре.

Еще раз напомним, что не отличавшийся «нельсоновским подходом» адмирал Витгефт не воспользовался ослаблением японского флота после 15 мая 1904 г., когда на дно пошли линкоры «Хатсусе» и «Ясима». Он как бы сам заперся в бухте Порт-Артура; страх мин обуял малодушных и русский флот застыл на том этапе, когда его действия в принципе могли бы сковать критическую переброску войск. Нельзя было позволять японцам осуществить ее с такой свободой. Со своей стороны японцы во главе с Того отошли от идеи выманивания российских боевых кораблей из гавани и сосредоточились на оказавшемся столь эффективным минировании главных мореходных участков. Теперь наблюдатели в Порт-Артуре почти каждый день могли видеть японские корабли расставляющими мины или делающими вид, что они минируют порт.

Именно в это время — в середине июня 1904 г. Высшее военно-морское командование в Петербурге совместно с царем принимает важное решение — послать в помощь Дальневосточному флоту Балтийский флот под командованием контр-адмирала Зиновия Петровича Рождественского. Тогда Андреевский флаг с большей свободой будет реять в Японском и Желтом морях, а японские полевые части окажутся отрезанными от своих баз на архипелаге.

Невозмутимость — культивируемая национальная черта японцев. Очевидно, что их волновало усиление морской мощи России, но они всячески стремились не подать виду. Адмирал Того запросил лишь еще тысячу мин, чтобы поставить их на пути Балтийской эскадры.

Японцы по своим каналам узнали, что царь Николай Второй приказал Порт-Артуру не сдавать позиций и держаться до крайности. Теперь стало ясно, что взять Порт-Артур можно только лишь разрушив его форты. Японское командование решительно не хотело видеть портартурскую эскадру соединившейся с владивостокской. 18 июня 1904 г. адмирал Того приказал своим капитанам: «Целью нашей стратегии является предотвращение выхода эскадры из Порт-Артура; следует стараться запугать противника всегдашним своим присутствием… Эсминцы и торпедные катера должны расставлять мины и заставить противника колебаться, прежде чем попытаться выйти в море».

И японская тактика действовала. Витгефт, как складывается мнение, панически боялся активных действий. Лишь под давлением Алексеева и, в конечном счете, царя, он предпринял попытку прорваться во Владивосток. Выход в море был назначен на 13 июня, когда завершался ремонт поврежденных кораблей. Но, потеряв миноукладчик «Амур» (герой потопления японских линкоров), Витгефт отложил решительные действия. Но приказ царя обязывал и Адмирал Витгефт обратился к флоту: «С помощью Господа Бога и святого Николая-угодника, творца чудес, мы постараемся исполнить наш долг и поразить противника». Никаких маскировочных действий. Газета «Новый край» буквально объявила о грядущем выходе флота, и новость перестала быть новостью. Японцы знали о ней так же, как и русские моряки.