Читаем Русско-литовская знать XV–XVII вв. Источниковедение. Генеалогия. Геральдика полностью

Сходная легенда, начинающаяся со знатных итальянских предков, есть в росписи Елагиных. Здесь помещен сюжет, близкий к родословию великих князей литовских, об уходе из Рима «князя римского» Палемона, потомки которого попадают «х крыжакам», осваивают литовские и псковские земли. Один из знатных римских воинов, «Викентий з Елагони», и был родоначальником Елагиных[1093]. В его гербе «лев цветом рудый, написан которой лев половиною из-за каменной чермуой стены стоит с поднятым хоботом на доле цошнном. А вверху коруны такожде лев»[1094].

Наибольшее количество гербов, принадлежавших предкам, назвали Римские-Корсаковы. Их красочно составленная «Генеалогиа», безусловно, является вершиной осмысления «римской» темы в русской общественной мысли XVIII в. В рукописи помещено восемь рисунков гербов, их сопровождают стихи, объясняющие геральдическую символику.

Эмблемы гербов в «Генеалогии» Корсаковых чаще связаны с подвигами Геракла. Это булава героя, ставшая жезлом полководца («аще вси воеводы булавы имеют»), орел – символ вечной верховной власти («орел же в себе свойство царское имеет, тем его давали – кто подобное деет»). Орел с тремя молниями в клюве был символом Юпитера, а его внуки имели Орла в гербе своей страны:

«Разные государства орлы прославили.От кого Лех, Чех, Москос, цари и княжатаКесарстии, – руста, полсти суть орлята»[1095].

Медведь в гербе Корсаковых связывается с Немейской медведицей, которую победил Геракл, а Геркулесовы столбы объясняются как древний герб Липы, «первое их знамя»; роза в гербе символизирует сады Гесперид.

Три последние герба в «Генеалогии» относятся непосредственно к истории семьи Корсаковых. Герб Трех рек означает уход предков из Рима в Польшу («чрез три реки убеже до Полски»), а в стихах, сопровождающих два герба – Рукояти накрест и Перекрестья Накрест, – объясняется символика меча и креста:

«Восприимши крест – будет где Христос со святыми.Кто возьмет меч – погибнет мечем с убитыми»[1096].

Объясняя смысл эмблем первых пяти гербов, Корсаков ссылается на тексты римских и греческих авторов, а для осмысления трех последних использованы произведения польских историков – Вольского и Папроцкого.

Стихотворная форма, объясняющая гербовые эмблемы, была использована и Нарбековыми, составившими первый оригинальный русский дворянский герб[1097]. Назвав своим родоначальников мурзу Багрима, авторы уделили большое внимание восточной символике своего герба, объясняя значение таких эмблем, как чалма, лук, стрелы[1098].

Все упомянутые выше документы, кроме родословия Корсаковых и Нарбековых, где есть рисунки или описания гербов, носят официальный характер: они были поданы для утверждения в Палату родословных дел. Утвержденные вместе с росписями гербы также становились официально признанными в государственных органах. Очевидно, в русском обществе последней четверти XVII в. уже существовало четкое представление о необходимости утверждения или пожалования герба верховной властью. Появляется и потребность иметь родовой герб, очевидно, отсутствовавшая в более раннее время, о чем говорят документы Эверлаковых, Л. Гроса.

В тех случаях, когда рисунок герба, приложенный к росписи, не совпадает с указанным здесь же польским гербом (как у Грущецких) или описан условно («наподобие Гоздавы»), это может говорить, что понимая официальное происхождение дворянских гербов, составители родословных документов не решались давать точное изображение герба, на который семья не имела права.

Кроме самих изображений гербов последней четверти XVII в. заслуживает внимания и геральдическая терминология, которой пользуются авторы росписей. Часто она связана с соответствующими польскими терминами. Это «блекитное поле», «коруна», «клеймо» (вместо щит), другие. Причем такие термины перекликаются с полонизмами в текстах родословий (маетность, шляхта, крыжаки).

Составители русских гербов XVII в. ясно представляли их структуру. Центральная часть – щит (клеймо), который бывает разного цвета: червонный, желтый, светло-голубой, белый; щит может быть разделен на части (гербы Карбышевых и Потемкиных), эти части, как и разделяющая их черта («пределение волнистое»), также могут быть разного цвета. А в каждой части щита бывают разные эмблемы; иногда сами эмблемы сложные («гриф червонный виолы с коруною»). Над щитом также могут быть эмблемы: «коруна», «а из коруны три пера струсовых».


Эмблемы в щите не обязательно связаны с историей самой семьи, они могут свидетельствовать о воинской доблести предков: «ратоборец» Гросов, булавы Карбышевых и Корсаковых, их высокие моральные качества – лилии в гербе Карбышевых.

Перейти на страницу:

Все книги серии Исторические исследования

Пограничные земли в системе русско-литовских отношений конца XV — первой трети XVI в.
Пограничные земли в системе русско-литовских отношений конца XV — первой трети XVI в.

Книга посвящена истории вхождения в состав России княжеств верхней Оки, Брянска, Смоленска и других земель, находившихся в конце XV — начале XVI в. на русско-литовском пограничье. В центре внимания автора — позиция местного населения (князей, бояр, горожан, православного духовенства), по-своему решавшего непростую задачу выбора между двумя противоборствующими державами — великими княжествами Московским и Литовским.Работа основана на широком круге источников, часть из которых впервые введена автором в научный оборот. Первое издание книги (1995) вызвало широкий научный резонанс и явилось наиболее серьезным обобщающим трудом по истории отношений России и Великого княжества Литовского за последние десятилетия. Во втором издании текст книги существенно переработан и дополнен, а также снабжен картами.

Михаил Маркович Кром

История / Образование и наука
Военная история русской Смуты начала XVII века
Военная история русской Смуты начала XVII века

Смутное время в Российском государстве начала XVII в. — глубокое потрясение основ государственной и общественной жизни великой многонациональной страны. Выйдя из этого кризиса, Россия заложила прочный фундамент развития на последующие три столетия. Память о Смуте стала элементом идеологии и народного самосознания. На слуху остались имена князя Пожарского и Козьмы Минина, а подвиги князя Скопина-Шуйского, Прокопия Ляпунова, защитников Тихвина (1613) или Михайлова (1618) забылись.Исследование Смутного времени — тема нескольких поколений ученых. Однако среди публикаций почти отсутствуют военно-исторические работы. Свести воедино результаты наиболее значимых исследований последних 20 лет — задача книги, посвященной исключительно ее военной стороне. В научно-популярное изложение автор включил результаты собственных изысканий.Работа построена по хронологически-тематическому принципу. Разделы снабжены хронологией и ссылками, что придает изданию справочный характер. Обзоры состояния вооруженных сил, их тактики и боевых приемов рассредоточены по тексту и служат комментариями к основному тексту.

Олег Александрович Курбатов

История / Образование и наука
Босфор и Дарданеллы. Тайные провокации накануне Первой мировой войны (1907–1914)
Босфор и Дарданеллы. Тайные провокации накануне Первой мировой войны (1907–1914)

В ночь с 25 на 26 октября (с 7 на 8 ноября) 1912 г. русский морской министр И. К. Григорович срочно телеграфировал Николаю II: «Всеподданнейше испрашиваю соизволения вашего императорского величества разрешить командующему морскими силами Черного моря иметь непосредственное сношение с нашим послом в Турции для высылки неограниченного числа боевых судов или даже всей эскадры…» Утром 26 октября (8 ноября) Николай II ответил: «С самого начала следовало применить испрашиваемую меру, на которую согласен». Однако Первая мировая война началась спустя два года. Какую роль играли Босфор и Дарданеллы для России и кто подтолкнул царское правительство вступить в Великую войну?На основании неопубликованных архивных материалов, советских и иностранных публикаций дипломатических документов автор рассмотрел проблему Черноморских проливов в контексте англо-российского соглашения 1907 г., Боснийского кризиса, итало-турецкой войны, Балканских войн, миссии Лимана фон Сандерса в Константинополе и подготовки Первой мировой войны.

Юлия Викторовна Лунева

История / Образование и наука

Похожие книги

100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Зимой 1944/45 г. Красной Армии впервые в своей истории пришлось штурмовать крупный европейский город с миллионным населением — Будапешт.Этот штурм стал одним из самых продолжительных и кровопролитных сражений Второй мировой войны. Битва за венгерскую столицу, в результате которой из войны был выбит последний союзник Гитлера, длилась почти столько же, сколько бои в Сталинграде, а потери Красной Армии под Будапештом сопоставимы с потерями в Берлинской операции.С момента появления наших танков на окраинах венгерской столицы до завершения уличных боев прошло 102 дня. Для сравнения — Берлин был взят за две недели, а Вена — всего за шесть суток.Ожесточение боев и потери сторон при штурме Будапешта были так велики, что западные историки называют эту операцию «Сталинградом на берегах Дуная».Новая книга Андрея Васильченко — подробная хроника сражения, глубокий анализ соотношения сил и хода боевых действий. Впервые в отечественной литературе кровавый ад Будапешта, ставшего ареной беспощадной битвы на уничтожение, показан не только с советской стороны, но и со стороны противника.

Андрей Вячеславович Васильченко

История / Образование и наука