Русско-литовская знать XV–XVII вв. Источниковедение. Генеалогия. Геральдика

В январе 1930 г. он был арестован по так называемому Академическому делу, в 1931 г. сослан в Астрахань. Лихачева волновала судьба Музея, о чем он писал непременному секретарю Академии наук, но больше всего его тяготила невозможность профессиональной работы в Астрахани. В письмах из Астрахани звучит отчаяние: работу найти невозможно, значит, нет ни денег, ни продовольственной карточки, без которой не купишь продукты. Однажды он предложил помощь сотрудникам местного архива, которые не могли прочитать древние рукописи, но это предложение было отклонено. Позже ему разрешили помочь местному музею систематизировать коллекцию древних монет, которые стояли неразобранными в ведрах. Во время разборки пару раз мимо Лихачева проходили партийные работники и с сочувствием обращались к нему: «Что, старичок, все копаешься? Небось есть там и древние монеты, столетние?»

Наталия Геннадиевна неоднократно просила, чтобы ей разрешили уехать в Астрахань к мужу. В 1933 г. супруга Николая Петровича добилась его возвращения в Ленинград, где Николай Петрович провел последние годы жизни, которые были достаточно тяжелыми: Лихачев добивался, чтобы ему вернули конфискованные рукописи научных трудов, особенно для него была важна работа по исследованию византийских монет; писал в Правительство Куйбышеву, ссылаясь на то, что в приговоре суда не было пункта о конфискации имущества. Рукопись так и не была возвращена; свой экземпляр корректуры Лихачеву передал А. В. Орешников. Завершить эту книгу Н. П. Лихачев не успел.

В 60-е гг., когда исполнилось 100 лет со дня рождения Н. П. Лихачева, в Ленинграде прошла специальная конференция, была опубликован юбилейная статья В. Л. Янина в журнале «Советская археология»; на доме, в котором жил Н. П. Лихачев, установлена мемориальная доска, сам Н. П. Лихачев посмертно восстановлен в звании академика, наконец, позднее была организована выставка материалов из коллекции Лихачева, где были представлены хранящиеся в различных музеях вещи из его собрания. Постепенно переиздаются его труды, и становится ясно, что мы потеряли историка громадного масштаба и таланта, который профессионально работал с вещественными и письменными источниками, разрабатывая новые методы их исследования. Об исследовательской манере Н. П. Лихачева писал еще А. А. Шахматов, полагая, что каждая статья Николая Петровича ясно отражает не только обшир-нейшие знания, но также неудержимое стремление к стройной их систематизации.

* * *

Многоуважаемому и милому дяде Коле от любящего племянника

Genealogia [112]

На сумерках потрескавшихся фанов

В косноязычии грамот и указов.
Года, поступки, лица и названья –
Единой цепи спутанные звенья.
Но в полумраке часть их скрыта тенью,
И бликами подчеркнута другая;
Прапрадеда в забвеньи случай топчет,
Прозванье бабки уцелело в купчей.
И сохранившееся завещанье
Рассказывает о полудне рода.
Бумагами, крестами и вещами
Цепляются столетья друг за друга,
И поколенья льнут одно к другому,
И люди смерть превозмогают ими.
Тщеславие? Оно глупцов забава.
Перед лицом веков позор и слава –
Два одинаково неслышных слова,
Две капли в той неумолимой лаве,
Которой мы названье дали: «время».
Но ощущать себя в тысячелетьи,
Учитывать слагаемые суммы,
Знать формулу своей сложнейшей крови,
Доказывать себя как теорему
На основаньи линий родословья –
И траурный ультрамарин Хованских,
И кровь Пожарских – пламя спиртовое,
С берлинскою лазурью Тизенгаузен
Смешать в сосуде памяти и мысли;
Вот чем я занят краткими ночами.
Грядущее на гибком коромысле
Уравновесить с прошлыми веками.
В семье наук, своих сестер державных
Генеалогия не знает равных.

9 июня 1924 года

Л. Лихачев

Степан Борисович Веселовский – генеалог [113]