Русско-прусские хроники

Русские послы Заболоцкий и Малой вернулись в Москву вместе с императорским послом Пантелеоном фон Турном. На аудиенции с Василием III Турн вручил великому князю грамоту императора, в которой объяснялись причины задержки военных действий против Польши. По словам императора, он не начал войны из-за того, что Владислав и Сигизмунд Ягеллоны просили его помирить Василия III с поляками. Однако в письме к Василию III ни слова не говорилось ни о брачных контрактах, заключенных в Вене между Габсбургами и Ягеллонами, ни об изменении позиции императора к Тевтонскому ордену, ни о том, что Максимилиан уже взял на себя обязательства примирить поляков с русскими и, по сути дела, отказался от союза с Россией. Таким образом, Турн должен был прозондировать почву и убедиться, насколько подготовлены русские к тому, чтобы согласиться с новой позицией императора.

Максимилиан, отправив Турна, не стал дожидаться возвращения своего посла. По-видимому, ему была крайне нужна информация о том, какое отношение вызвала в России его инициатива на Венском конгрессе, касающаяся посредничества в русско-польских отношениях. Для этого Максимилиан послал в Москву еще одного посла - Бальтазара Одера.

Одер быстро добрался до Москвы и потребовал от Василия III начать мирные переговоры с Польшей. Русские были поражены этим требованием, ибо буквально за несколько дней перед этим Панталеон фон Турн ни слова не сказал о мире с поляками. Различие инструкций Турна и Одера привело к небывалому инциденту: первый посол обвинил второго в том, что он не императорский посланец, а польский шпион. Бальтазара бросили в тюрьму, но вскоре выпустили, разобравшись, в чем дело, и рассерженный Василий III отправил его восвояси. Следом за Бальтазаром выехал и Панталеон фон Турн. Вместе с ним к императору отправился дьяк Василий Тетерин. Проезжая через Польшу, Турн только и мог сказать королю, что русские не собираются слать в Польшу своих послов.

2 мая 1516 г. Плеттенберг известил Альбрехта, что императорское посольство в сопровождении русских дипломатов направляется в Германию. Однако в Кенигсберг послы попали лишь через полтора месяца из-за того, что на границе Жемайтии на них было совершено нападение. Так же как и пять лет назад, когда в Пруссию возвращался Христофор Шлейниц, территория Жемайтии все еще оставалась ареной пограничных конфликтов и стычек. На послов императора и Василия III напали поляки и захватили в плен двух человек из свиты Панталеона фон Турна и одного - из свиты Василия Тетерина. Послам пришлось дождаться надежного конвоя и лишь после этого продолжать свое путешествие. Впоследствии Альбрехт известил об этом инциденте императора и попросил принять меры, способствующие освобождению захваченных поляками слуг немецкого и русского дипломатов.

Дьяк Василий Тетерин по пути в империю должен был выполнить и еще одно поручение: встретиться с великим магистром Альбрехтом Гогенцоллерном и проинформировать его о позиции, которую занимает Россия по отношению к Тевтонскому ордену. Проезжая через Кенигсберг, Тетерин встретился с гроссмейстером и известил его, что Василий III готов взять Орден под защиту и не возражает против приезда в Москву орденского посла. Альбрехт уведомил Василия III о разговоре с Тетериным письмом от 14 июля 1516 г. и в ответ, 11 октября 1516 г. Василий III отправил в Пруссию охранную грамоту для орденского посла, который должен был приехать в Москву.

22 января 1517 г. орденский посол Дитрих Шонберг получил инструкцию для Ливонии, а 23 января - инструкцию для Москвы. Следует заметить, что от магистра Ливонии утаивались истинные цели предпринимаемой миссии. В инструкции для Ливонии было написано, что великий магистр и сам с неохотой смотрит на то, как русские посольства ездят через его страну, но он должен терпеть это до тех пор, пока решение польско-орденских противоречий зависит от императора.

26 февраля Шонберг был принят Василием III. Во время первой аудиенции орденский посол попросил великого Московского князя прислать на помощь великому магистру 30 или 40 тыс. конницы. За это после разгрома Польши, сказал орденский посол, русские присоединят к себе все те территории, которые расположены поблизости от их границ, а немцы - все что находится поблизости от Пруссии. Такое требование было признано чрезмерным и поэтому на второй аудиенции Шонберг ограничился просьбой сказать великому магистру денежную помощь для найма кавалеристов и пехотинцев. Лишь во время третьей аудиенции русские согласились предоставить Альбрехту кредит, однако, после того, как им будут взяты у поляков города Западной Пруссии. Размер денежной помощи позволял Альбрехта нанять только 10 тыс. пехотинцев и 2 тыс. кавалеристов.

Все, о чем Шонберг договорился во время трех аудиенций было зафиксировано в договоре, подписанном 10 марта 1517 г.

Договор предусматривал взаимную помощь и совместные военные действия России и Тевтонского ордена против Польши и Литвы. На следующий день, получив от Василия III богатые подарки, Шонберг уехал в Кенигсберг.