Русско-украинский исторический разговорник. Опыты общей истории

Противостояние Андрея и бояр отмечал и В. О. Ключевский: «не любил Андрей и старшей отцовой дружины. Он даже не делил с боярами своих развлечений, не брал их с собой на охоту, велел им, по выражению летописи, „особно утеху творити, где им годно“, а сам ездил на охоту лишь с немногими отроками, людьми младшей дружины». Причиной тому Рыбаков считал страх князя перед своими приближенными: «Андрею приходилось остерегаться бояр; по некоторым сведениям, он даже запретил боярам принимать участие в княжеских охотах – ведь мы знаем случаи, когда князья не возвращались с охоты…» Так это или не так, можно только догадываться. Возможно, на то были иные причины…

Избрание Андрея Юрьевича князем ростовским, суздальским и владимирским не лишило его титула «великого», но зато отделило великое княжение от Киевского княжества. Южные русские земли мало занимали князя. Пока…

Впрочем, Б. А. Рыбаков, напротив, считал, что Андрея всегда интересовал Киев: «Отрицательной стороной деятельности Андрея Боголюбского было, конечно, его стремление к Киеву, его стремление к „Русской земле“, то есть к лесостепной части Приднепровья. Это стремление никак не было связано с повседневными интересами суздальского боярства; это были личные честолюбивые замыслы Андрея, внука Мономаха».

Если это так, то такое «стремление» проявлялось очень своеобразно.

Столицу своего княжества Андрей перенес в «провинциальный» Владимир. Тут он разворачивает грандиозное строительство: город обносится земляным валом, возводятся Золотые ворота, храмы: одним из первых – знаменитый храм Покрова на Нерли. По традиции, князь не жил в стольном граде. Поэтому начинается строительство новой княжеской резиденции – Боголюбова.

«Создалъ же бяшеть собе городъ каменъ, именемь Боголюбыи, толь далече, якоже Вышегородъ от Кыева, тако же и Богълюбыи от Володимеря. Сыи благоверныи и христълюбивыи князь Аньдреи от млады верьсты Христа возлюбивъ и Пречистую Его Матерь, смыслъ бо оставивъ и умъ, яко полату красну душю украсивъ всими добрыми нравы, уподобися царю Соломану, яко домъ Господу Богу и церковь преславну святыя Богородица Рожества посреде города камену создавъ Боголюбомъ и удиви ю паче всихъ церквии; подобна тое Святая Святыхъ, юже бе Соломонъ цесарь премудрыи создалъ, тако и сии князь благоверныи Андреи. И створи церковь сию в память собе, и украси ю иконами многоцньными, златомъ и каменьемъ драгымъ, и жемчюгомъ великымъ безценьнымъ, и устрои е [ее] различными цятами и аспидными цатами украси и всякими узорочьи, удиви ю [ее] светлостью же, не како зрети, зане вся церкви бяше золота. И украсивъ ю, и удививъ ю сосуды златыми и многоцньными (повша), тако яко и всимъ приходящимъ дивитися; и вси бо видивше ю не могуть сказати изрядныя красоты ея, златомъ и финиптомъ, и всякою добродетелью, и церковнымь строеньемь украшена и всякыми сосуды церковнымы, и ерусалимъ злать с каменьи драгими и репидии многоценьными, каньделы различными издну церкви от верха и до долу, и по стенамъ, и по столпомъ ковано золотомъ, и двери же и ободверье церкви златомъ же ковано. Бяшеть же и сень златомь украшена от верха и до деисиса и всею добродетелью церковною исполнена, изьмечтана всею хытростью», – пишет летописец.

Каменный княжеский дворец, построенный «немецкими» мастерами, соединялся переходом с дворцовым храмом Рождества Богородицы, точным подобием храма Покрова на Нерли. Пол собора был выложен толстыми плитами меди, сверкавшими, по словам летописца, подобно солнцу. На хорах пол был сложен из майоликовых плиток, в зеркальной поверхности которых играли блики солнца и свечей. Обилие фресок, драгоценной утвари и тканей в сочетании с прекрасным интерьером изумляли каждого, кто видел это. Недаром Андрей не упускал случая показать сказочный собор послам и гостям.

Обращает на себя внимание особый символический смысл, кото рый придается строительству и украшению храмов летописце м. Андрей прямо отождествляется с Соломоном, церковь в Боголюбове – с ветхозаветным храмом Господним в Иерусалиме, а Владимир – с Киевом как Новым Иерусалимом. Видимо, так было задумано самим Андреем. И так воспринимались его действия современниками.

Недаром создатель «Сказания об убиении Андрея Боголюбского» прямо связывает это строительство со стремлением князя уподобить свою новую столицу Киеву. Во время перенесения тела Андрея из Боголюбова во Владимир «поча весь народъ плача молвити: „Уже ли Киеву поеха, господине, в ту церковь, теми Золотыми вороты, ихже делатъ послалъ бяше тои церкви на велицемь дворе на Ярославле, а река: «Хочю создати церковь таку же, ака же ворота си Золота – да будеть память всему отечьству моему!»“».

Что же заставило князя перенести свой престол в доселе небольшой городок и отстроить его по «киевской» модели? Вряд ли стремление обосноваться на юге Руси, в самом Киеве.