Русское языческое княжество

Численность боевых отрядов амазонок доходит до 15 тысяч, и они впервые получают возможность действовать двумя крупными соединениями на разных направлениях, не ослабляя контроля над территорией княжества. В результате новая война в Сибири (с ханом Бараком, переименовавшим Восточную Орду в Узбекское ханство) не требует отправки войск из центра княжества (и язычники по прежнему могут поддерживать Псков, "давить" на Новгород и Швецию и помогать Москве). В этой войне амазонки поддерживают Сибирского хана Хаджи-Мухаммеда. В этой войне проиграли обе стороны.

Сначала против Барака выступили его собственные подданные, которые в 1428 году сменили его на Абулхаир-хана. В следующем году новый хан Узбекской орды разбил ставленника язычников и объединил весь восток Джучиева улуса. Сестрорецкие амазонки продолжали поддерживать его противников: сыновей Хаджи-Мухаммеда — Махмутека и Ахмада, и сыновей Барака — Керея и Джанибека, но этот этап борьбы они проиграли. Границы их сибирских владений снова оказались под угрозой.

Возможно под влиянием этого поражения Сестрорецкое княжество покинул Храбр Утмаров. В этот момент его тетка по-прежнему оставалась наиболее влиятельным воеводой, его родная сестра считалась одним из лучших молодых полководцев и администраторов, двоюродные сестры уже были на ведущих ролях в жреческих иерархиях. Несмотря на это он отъехал на Москву, где и принял христианство под именем Сергей. В дальнейшем Сергей Утмаров стал одним из лучших московских воевод и со временем возглавил отборный Коломенский полк.

Параллельно с этим Сестрорецкие войска в 1426 году оказали помощь Пскову в войне с Литвой. Находившиеся там четыре сотни амазонок приняли участие в обороне Опочки и Воронача, после неудач под которыми Витовт заключил мир.

В 1427 году "добровольцы" из Сестрорецка воевали с Литвой в составе Рязанского войска (две тысячи амазонок, тысяча храмовников и две тысячи из южных владений язычников). Эта война закончилась неудачей (во многом благодаря позиции московских властей и непоследовательности рязанского князя). Иван Федорович Рязанский признал себя вассалом Витовта. При этом он отдал Игорю Сестрорецкому Елец с землями "за помощь" (реальной причиной стало желание избавиться от наиболее непримиримых врагов Литвы, которые сочли князя изменником).

В 1428 году казанские татары совершили крупный набег на Русь и разграбили Кострому. В ходе этого набега впервые явно проявились выгоды положения Тальтской цитадели. Совместными действиями Тальтского отряда амазонок и московских полков под командованием князя Федора Пестрого (служилого московского князя из рода Стародубских князей) татарская рать была уничтожена на обратном пути. Сложность была только в том, чтобы два русских войска нашли друг друга, в бою проблем не возникло.

* * *

Погоню формально возглавляли князья Андрей и Константин Дмитриевичи, а реально — боярин Иван Всеволжский. Воинских способностей этот политик не проявил. Рати, дойдя до Нижнего Новгорода и не настигнув татар, по его совету повернули обратно (он убедил прочих начальников, что задача выполнена — татары вытеснены).

К счастью для захваченного татарами полона так думали далеко не все в московском войске. Младшими воеводами шли с ратью стародубский князь Федор Давыдович Пестрый и боярин Федор Константинович Добрынский. Они-то и решили не подчиниться решению старших воевод. "Заводилой" оказался Федор Пестрый. Князь он был только по названию — Стародубские князья уже давно жили не землей, а службой Москве.

В таких "потомственных" служилых семьях часто рождаются талантливые (как минимум — преданные!) полководцы, для которых смыслом жизни является служба сама по себе, а связанные с ней блага и доходы как бы отступают на второй план. Иван Дмитриевич Всеволжский, придворный политик и дипломат, Федора попросту злил. Его взгляды соответствовали взглядам наиболее боеспособных отрядов московского войска и встречали полное понимание у амазонок.

Вообще, те амазонки выделялись редкостным желанием боя. При крайне агрессивном Палаче это в глаза не бросалась (он и так часто водил их в бой), но в мирное правление молодого Игоря Четвертого амазонки начали лезть в каждый бой. Позже это явление прекратилось — число наиболее бешеных девушек не изменилось, но они были "размыты" более "адекватными" бойцами. В этот же период среди них большинство все еще составляли отчаянные девчонки, пришедшие в корпус добровольно — причем не ради карьеры, а ради образа жизни.

Пока передовые части русской армии устраивались в городе, два Федора и составили свой "заговор". Уходили в ночь, втайне от воевод. Бойцы ежились, на холоде пробирала дрожь. Но Федора Пестрого слушались — был популярен у воинов.

В этот момент задние всадники заметили, что за ними идет еще один отряд. Вскоре их нагнали четыре сотни амазонок (конный отряд находившийся в Сестрорецке и сразу посланный Игорем Четвертым на помощь — другие отряды язычников подойти не успевали).